Ряженые. Сказание о вождях

— Джордж, дорогой, наши Премьеры — генерал Рабин, Шамир эт цетера. Какие же это Jews! Бен Гурион, как вам известно, мог спасти тысячи словацких евреев, да не пожелал «ради страны»… Об этом, признаться, я и раньше слышал, от гениального Вейсменделя, словацкого раввина, открывшего в Торе скрытый код, профанированный ныне безответственными «компьютерными играми». Гения сожгли бы в Освенциме, если б он не бежал из эшелона смерти… В Штатах я считал предательство словацких евреев ужасным недомыслием Бен Гуриона, постыдным исключением… Но жизнь говорит иное. Предательство в Словакии не было исключением. Политика для «отца-основателя» всегда была выше человеческих судеб. Вот, давнее и вернейшее доказательство…. — Он привстал с кресла и потянулся всем своим грузным телом к книге «PERFIDY», которая стояла под стеклом шкафа, над его головой.

— Эту книгу, Джордж, возможно, вы знаете это, здесь не переиздавали. Не переиздавали, прятали изо всех сил и три других на ту же тему, в том числе, свидетельство венгерского еврея-беглеца из Освенцима. Cў est la vie, Джордж, Вы вправе спросить, что это за немыслимое cў est la vie? В свободной стране. Мы же не ваша Россия… Цензура? Нет, Джордж, гораздо хуже. Как бы ни подванивал bouquet известных «государственных» имен Израиля, сей букет для еврейских недоумков и есть Страна Обетованная. А потому ни-ни! Воняет? Своя вонь, иудейская… Еврейские Конгрессы Штатов и Европы вообще живут, зажав нос. Предпочитают не видеть и не слышать, что за диковинные цветочки вырастают в стране вековой мечты. Автор «PERFIDY» Бен Хехт это предвидел, хотя начал книгу еще в пятидесятых, сразу после «кастнерского» процесса в Иерусалиме, а в 61-ом она уже увидела свет. Заранее знал, мудрый человек, что евреи рассеяния будут игнорировать все, что здесь происходит. «Израиль это их беби… — писал, — хотя они никогда не страдали за него…» И я, признаюсь вам, Джордж, долго не желал прощаться с иллюзиями. Закрыл свои глаза ладонями, как ребенок, которому страшно… Выступил, ученый идиот, против «фантастических страшилок» Бен Хехта в «Чикаго Трибьюн»! Простить себе не могу! Когда здесь, в Израиле, познакомился с документами тех лет, полгода чувствовал себя не в своем уме. Порой бывал в такой ярости, что ревел на всех, кто попадется под руку. Тогда — то меня, с легкой руки не то Рабина, не то Переса, и прозвали «Бешеным янки», думаете, не слышал?!»

— Я давно мечтаю прочесть «PERFIDY»! — воскликнул Юра обнадеженно. Никто не дает…

— Не торопитесь, Джорж! — Раввин так резко пригнулся к столу, точно переломился. Распрямился не сразу. Наконец, снова взглянул на собеседника…

На курсах гидов говорили, что у равва Бенджамина выпученные желтые глаза циркового клоуна, они смеются даже тогда, когда его губы искажены от ярости или боли. Когда раввин взглянул на Юру, в его выпученных желтых глазах стыли слезы. — Почему не торопиться, Джордж?! Узнать все это страшно. Можно проклясть все на свете…

— Мне, бывшему советскому каторжнику, страшно?!.

— Вы действительно решили выскрести из своей головы отравные израильские мифы?.. Самые главные?.. Хорошо, не сетуйте на меня потом…

И протянул книгу в черных корочках. — Даю на трое суток. Через семьдесят два часа жду вас здесь, с «PERFIDY» в руках.

Глава 11 Еврейская Чечня

Юра не дождался поселенческого автобуса. Прыгнул в подвернувшееся такси с белым арабским номером… Как только искупали и уложили детей, сказал Марийке, у него срочнейшая работа и чтоб ложилась спать без него. Уединился в своем длинном кабинетике, перевернув на дверях раскрашенного детьми слоника обратной стороной, на которой был набросан силуэт кузнечика со стихами приятеля, московского поэта-сатирика: «… сижу, как кузнечик в пенале, исправную службу несу…»

Бабушка и Марийка знали, коль слоник перевернут «кузнечиком», Юру лучше не тревожить…

Глубоко за полночь Марийка, встав к Ахаве, приоткрыла по пути и дверь «пенала». Дверь скрипнула, Юра вздрогнул и обернулся. В широко раскрытых иудейских глазах мужа стыл ужас. Марийка в испуге кинулась к нему, согнувшемуся над книгой.

— У тебя сумасшедшие глаза! Юрастик, что с тобой?! Юра-ас-тик?!

Юра молчал, зажмурясь и покачиваясь из стороны в сторону, как в молитве. Потом сказал, скорее, не жене, а самому себе: — Это преступление идти войной, выставляя перед собой детишек…

Она выхватила из его рук книгу в твердых траурных корочках, полистала нервно. Но книга оказалась на английском, без иллюстраций. Марийка неохотно вернула. Взмолилась, чтоб растолковал, наконец, что происходит? Что с ним?!

— …У меня сердце разорвется!.. Не можешь объяснить? Страшно — язык не поворачивается?.. Тогда читай прямо с листа. Не трусь, Юрастик! Ты переводчик-дока. Израильский гид…

— Ты что, Марийка?! Триста страниц… И каждая об одном и том же: политикам нельзя верить. Ни в одной стране! Никогда!

— Ты хочешь, чтоб и у меня чердак поехал?! Читай подряд! Пока дети проснутся… сколько успеешь… Невозможно все, начни с любого места, чтоб поняла, что с тобой.