Ричард Длинные Руки – император

Через сотню шагов наткнулись еще на две такие же диафрагмы, только эти сходятся кольцами при появлении света, оставляя совсем крохотную дырочку, а когда Норберт подошел с факелом ближе, там сомкнулось намертво.

– Странные ворота, – проговорил он задумчиво, – что-то мне это смутно напоминает…

– Мне тоже, – сказал я.

Он оживился.

– И вам? Что?

– Жопу, – ответил я. – Анус. Угадал?

Он поморщился.

– Фи, ваше величество…

– Угадал, – сказал я с удовлетворением. – Но ничего, представьте себе, что мы не в жопу идем, а победно выходим!.. Нет, тоже как-то не весьма… В общем, почему жопа? Почему сразу как что, так жопа?.. Есть же и другие ассоциации!

Он спросил осторожно:

– Какие?

– Да сотни, – сказал я, не задумываясь. – Даже тысячи!.. Вот, например… Нет, это не годится… лучше вот это… хотя это еще хуже, но все равно они есть, язык человеческий богат и могуч, в нем есть для всего место, а не только для жоп всяких и разных. Мы же не филигоны какие-то?.. Вообще лучше уберите факел подальше!.. Гасить не надо, нам только бы пролезть, а там увидим, в самом ли деле будущее светлое, как нам обещают…

Он напомнил осторожно:

– Это вы нам обещаете, ваше величество.

– Ну хорошо, – согласился я, – посмотрим, в самом ли деле будущее просто светлое или же светлейшее, прекраснейшее и радостное, о чем я из осторожности и скромности не говорил?

Впереди грянул грохот, вспышка огня прожгла даже мои веки. Я торопливо убрал ладонь, открыл глаза и ринулся в зал, где с полдюжины филигонов корчатся на полу.

– Быстрее! – дико проревел за моей спиной Тамплиер.

Я первый, убыстряясь, оказался у поверженного врага. Двое филигонов начали приподниматься на колени, я рассек их быстро и бестрепетно, третьему снес голову в тот момент, когда сбоку сэр Тамплиер разрубил ему плечо до середины грудной клетки.

Альбрехт, Норберт, Боудеррия, лорд Робер и сэр Кенговейн, как и остальные наши бойцы, рубили наперегонки, и лишь когда мы оказались по щиколотку в луже оранжевой крови солнечного спектра, остановились, с подозрением глядя на жестоко изрубленные тела у своих ног.

– Прекрасная работа, – сказал я.

– Просто произведение искусства, – поддакнул Альбрехт. – Так ведь, ваше величество?

– Истину глаголете, – сказал я. – Но сейчас нам предстоит потрудиться над целым панорамным полотном. Лорд Робер, очнитесь!

Лорд Робер вздрогнул, с трудом оторвал зачарованный взгляд от распростертых трупов и посмотрел на меня удивленно-радостными глазами.

– Ваше величество… впервые вижу этих тварей убитыми! Я вообще думал, что от моей руки никогда…

– Полагали, неуязвимы?

Он ответил с неловкостью:

– Простите…

– Все хорошо, – подбодрил я. – Вы же пошли с нами?

– Это мой долг, – ответил он просто и с достоинством. – Я его исполню до конца, каким бы он ни был.

– Конец будет хорошим, – сказал я. – Мне пока что везет.

– Так то вам, – проговорил он смущенно, – поговаривают, когда вы были в колыбельке, вам ее черт качал?

Я отмахнулся.

– Враки. Думаю, ангелы. Так качали, до сих пор голова иногда кружится. Хотя кто знает, я был маленький, такую ерунду кто бы запомнил?

Глава 14

В жестоком бою сошлись всего через пять минут в огромном зале, где десятки, а то и сотни филигонов бросились так стремительно, что факелы не успели передать в передние ряды.

Один из алхимиков все же успел бросить в их стаю кувшин с греческим огнем. Грохнуло так, что заложило уши, жаркое пламя взвилось до свода.

Филигоны рухнули на пол, яркий свет ослепил даже нас. Мечи сверкали в отсветах пламени часто и жутко, сперва блестящие, затем в оранжевой по самые рукояти.

Я ощутил неистовое злое ликование. Филигоны, пусть и сильнее и быстрее, но не имеют понятия о боевых приемах. Я тоже не ах, но насмотрелся, наподражался, напрыгался, выбрасывая вперед кулаки и ноги, так что все равно, пусть я овца против чемпиона, но против этих тварей, у которых только звериная сила и ловкость, что-то противопоставить могу.

И все-таки они отбивались, размахивая лапами вслепую, я слышал со всех сторон вскрики боли, злую ругань, а также зловещий хруст рассекаемой плоти.

Когда рядом оказалась запыхавшаяся и забрызганная оранжевой кровью Боудеррия, я торопливо огляделся. Сердце сжалось, отряд заметно поредел, из пятидесяти отборных бойцов осталось чуть больше половины плюс пятеро магов и трое ухитрившихся уцелеть простолюдинов.

– Проверить, – велел я, – чтоб ни одного живого!.. У них все заживает слишком быстро.

Норберт громко напомнил:

– Рубить головы, рубить головы!.. Отрубленные не приживут!

Рыцари рассыпались по залу, в ярости рассекая тела и кромсая так, что расчленяли на части.

– Потери? – потребовал я, задыхаясь.

Альбрехт сказал быстро:

– Полегла половина отряда!.. Раненых нет, Тамплиер и Сигизмунд помогли залечить там, где ваше величество не успело.

Я помрачнел, выговорил с трудом:

– Я нигде не успел, а дальше будет труднее. Мы только начали. Главные узлы корабля наверняка охраняются элитными частями филигонов.

– Ваше величество?