Ричард Хукер

А они все прибывали. Животы, груди, шеи, артерии, ноги, руки, глаза, тестикулы, почки, спинной мозг – все простреленные, к чертовой матери. Выиграть или проиграть. Жизнь или смерть. В самом начале всего этого хирурги, и в особенности обитатели Болота, пережили большую внутреннюю перемену. В периоды нерегулярной занятости, они частенько изрядно выпивали, чрезмерно жаловались на жизнь, но с наступлением Великого Потопа они вновь превратились в полезных людей, в состоявшееся, эффективное, сражающееся подразделение, а не просто в сборище непотребных бомжующих нытиков, застрявших черт знает где вдали от жизни. Такая встряска хороша в небольших количествах, но дело зашло слишком далеко. К концу второй недели они все были бледны, красноглазы, уставшие как собаки, и на грани срыва. Кроме того, им самим было очевидно, что их рефлексы притупились, а принимаемые решения иногда были сомнительными.

– Так не может продолжаться, – в пятнадцатый или шестнадцатый раз за последние две недели сказал подполковник Блэйк, когда наступило пять сорок пять дня.

Генри и доктора из Болота стояли на улице прямо за дверью в послеоперационную. В очередной раз они умудрились справиться со всеми сложными случаями, и теперь другая смена занималась трещинами и ампутациями. Они же вышли вроде как покурить, но каждый знал, что они заняли пост наблюдения за северным горизонтом, надеясь изо всех сил не увидеть шестичасовых вертолетов.

– Ну когда-то же это должно кончится, – бормотал Генри, – Когда-то ведь должно!

– Как и все войны и разборки, – сказал Ловец, – когда-нибудь подходят к концу.

– Ну тебя к черту с твоим «когда-нибудь», Ловец, – сказал Генри, – Что это такое? Когда – вот в чем вопрос. Когда?

– Не знаю, – ответил Ловец.

– А кто знает, черт побери? – спросил Генри. – Вот я звоню три раза в день, но эти люди в Сеуле тоже ни черта не знают. Им известно еще меньше чем нам. Но кто знает, черт побери?

– И я не знаю, – сказал Ястреб, – зато может быть Радар…

– О’Рейли, сэр, – пискнул Радар О’Рейли откуда-то из-под локтя подполковника.

– Прекрати это, О’Рейли! – сказал Генри, – Черт возьми!

– Я думал вы меня звали, сэр, – ответил Радар.

– Слушай, О’Рейли… – начал подполковник.

– Слушай, Генри, – прервал его Ястреб, – может у меня крыша поехала…

– Может, уже у нас всех, – согласился Генри.

– Ну тогда может Радар нам поможет.

– Не, мы точно сумасшедшие, – затряс головой Генри. – Абсолютно невменяемы.

– Слушай, Радар, – обратился Ястреб. – Нам нужно…

– Пирс, я сам тут разберусь, – остановил его Генри. – О’Рейли?

– Сэр?

– Говори начистоту, без вранья…

– Сэр, что Вы! Да Вы же меня знаете, да я никогда…

– Не обращай внимания, О’Рейли, – продолжал Генри, – Я не хочу чтоб ты все это слушал, но хочу чтоб ты знал кое-что.

– Что, сэр?

– Черт возьми, – Генри повернулся к остальным, – я же ведь еще не сошел с ума по-настоящему?