Рифматист

Не могу разглядеть его глаз. Он рисует каракули, как ему вздумается. Что бы ни нарисовал, все тут же теряет форму. Меллингов сотни!.. Я уничтожаю их, а они оживают. Они сметают все на своем пути. Моя защита для них ничто. Я кричу, зову на помощь, но меня никто не слышит.

Он просто стоит и наблюдает своими неразличимыми в темноте глазами. Подобных меллингов я в жизни не встречал. Они корчатся, извиваются и ежесекундно меняют очертания.

Бороться с ними бесполезно.

Скажите отцу, мне жаль, что ему приходилось так часто за меня краснеть. Передайте, что я люблю его. По-настоящему.

Джоэл поежился. Последние слова Чарльза Кэллоуэя они читали в гробовой тишине. Фитч встал на колени и нарисовал меллинга: проверить, рифматический ли портрет? Начертанного человечка с тростью меллинг даже не заметил, и профессор тут же его распылил.

– Тут какая-то нелепица, – произнес Фитч. – Оживающие меллинги? Рифматические фигуры, которые не держат форму?

– Однажды я уже такое видел, – сказал Хардинг и поймал взгляд профессора. – На Небраске.

– Но где Небраск, а где мы? – отозвался Фитч.

– Профессор, думаю, мы не можем более отрицать эту версию, – сказал Хардинг, поднимаясь на ноги. – Нечто сбежало из Башни. И это «нечто» как-то попало сюда.

– Но это дело рук человека, – возразил Фитч, постукивая по рисунку Чарльза. – Инспектор, вряд ли это тень забвенного. У нашего преступника самые что ни на есть человеческие черты.

Пока Джоэл их слушал, его вдруг осенило, что на Небраске, похоже, происходит много такого, что простым смертным даже не снилось.

– А кто такой забвенный? – спросил Джоэл.

И профессор, и инспектор, примолкнув, оглянулись на него.

– Не бери в голову, солдат, – сказал Хардинг. – Спору нет, ты нам здорово тут помогаешь… Но, боюсь, у меня нет полномочий рассказывать тебе о Небраске.

Фитчу было явно неловко перед ассистентом. Джоэл, в свою очередь, внезапно ощутил всю боль Мелоди, когда ее никуда не принимали. Однако то, что он чего-то не знает о Небраске, его особенно не удивляло. Происходящее на острове держалось в таком же строжайшем секрете, как и тайные знания по продвинутой рифматике. И большинство людей подобный расклад вполне устраивал. Самое главное, что поле битвы находилось далеко – на центральных островах Северной Америки. Обыватели были довольны тем, что им не надо лишний раз вспоминать про Небраск. С тех пор как на трон взошел король Грегори, битва почти не прекращалась. Порой приходили вести о погибших на поле боя, но случалось это редко. И всегда это были либо рифматисты, либо профессиональные солдаты. И те и другие исполняли свой долг, поэтому на их гибель и на происходящее вокруг острова Небраск можно было с легкостью закрывать глаза…

Так бы все и шло, если бы ситуация не изменилась в корне. Теперь, когда нечто выбралось из Башни… Теперь, когда убили гражданских, игнорировать события на Небраске не представлялось возможным. От этих мыслей Джоэла вновь продрал мороз по коже.

«Происходит что-то странное, – подумал юноша, вглядываясь сначала в лицо Фитча, а затем Хардинга. – Даже по меркам Небраска».

Инспектор выглядел ошеломленным. А ведь он провел больше десятка лет на полях сражений!

Через некоторое время все вернулись к своим прежним занятиям. Хардинг принялся осматривать комнату, а Фитч продолжил зарисовывать место преступления. Между тем Джоэл, встав на колени, перечитал послание Чарльза.

«Он рисует свои каракули…»

После некоторых уговоров Джоэлу все-таки удалось убедить Фитча, что и он может делать эскизы не хуже профессора. Получив-таки благословение, Джоэл принялся срисовывать начертанные Чарльзом заградительные окружности, а Хардинг отправился в коридор, чтобы отдать своим людям приказ проверить дом на следы незаконного проникновения, а заодно и поискать другие улики.

Комната погрузилась в тишину. Джоэл и Фитч молча работали угольками. В отличие от мела, уголь не обладал рифматическими свойствами, даже когда им чертил рифматист, однако для копирования меловых рисунков уголь вполне годился, хоть эскизы и не отличались высокой точностью. Как передать углем на бумаге все эти едва уловимые глазу меловые штришки и прерывистые линии, Джоэл не имел ни малейшего понятия, но старался изо всех сил.

Изрисовав несколько листов, Джоэл подошел к Фитчу. Профессор вновь изучал защитный круг, в котором Чарльз дал свой последний бой.