Рихард Феникс. Горы. Книга 1

Местные зачерпнули из источника с обратной стороны статуи воды низкими чашками, подали чужакам. Холод обжёг горло, взбодрил. Искренняя благодарность деревне звонко поднялась к тучам, и те ответили громом. «Через семь дней я верну тебя, Алек! Держись!» — заклинал юный Феникс, глотая студёную воду. Жители смотрели в землю и улыбались, провожая путников.

Рихард, Бэн, Чиён, Тавир и Мару спустились по деревянной лестнице в грот и вошли в светлый от кристаллов тоннель, который вскоре разошёлся надвое.

— Направо — в Лагенфорд. А налево — к морю. За мной! — скомандовал Мару и свернул налево в неширокий спускающийся коридор.

* * *

Нолан

Когда он вошёл в хранилище позади розыскной конторы, то застал Урмё, стоящим на стремянке у одного из стеллажей. Деревянные ящики картотеки тускло поблёскивали облупившимся лаком в свете десятка светлячковых фонарей. Старший детектив выдёргивал один ящик за другим, пробегался пальцами по папкам, что-то скидывал на стол, но чаще разочарованно вздыхал.

— Так и знал, что найду тебя здесь! — Нолан вытащил из сумки книгу и свиток, положил с краю стола.

— О, мой драгоценный напарник! Добро пожаловать в наш бардак!

Урмё обернулся, схватившись за очередной ящик. Старое дерево стремянки крякнуло, хрустнуло, и она опасно накренилась.

— Осторожней! — Нолан подскочил к лестнице, не дав ей упасть.

— Да не суетись ты так! Лучше поищи про убитых и раненых заметки в архиве предположений. — Старший детектив указал на неосвещённый стеллаж в глубине комнаты.

— У меня только убитые. Или нет?

— А, ты же не знаешь… Я объединил наши дела: убийства в цеху и нападение на верхушку. И, кстати, в тебя ведь тоже стреляли? А это непростительно, мой дорогой друг! — Урмё прищурился, глядя на Нолана сверху вниз.

— Да, но напавший ушёл через южные ворота. И там было полно охраны. Ты не знаешь, почему?

— Знаю!

Старший детектив захлопнул очередной ящик, спустился со стремянки и сел на табурет. Нолан заметил, что Урмё был не брит, лицо осунулось, а под лихорадочно блестящими глазами залегли глубокие тени. Значило это только одно: работа — страстная любовница — вновь заполучила его в свои роковые силки. Захватывающая работа, выматывающая — желанная добыча охотничьих псов правосудия. Урмё почесал подбородок, оглядел отобранные документы, сказал:

— Начальник городской стражи получил предупреждение. И из-за него приказал усилить охрану у южных ворот. Всего одна записка незнакомым почерком, без печатей и подписей, которую принёс маленький мальчик в тот момент, пока мы с тобой сидели в той забегаловке. Сдаётся мне, кто-то очень не рад, что Лагенфорд и Фениксы наконец-то объединились.

Нолан услышал, как голос собеседника стал жёстче, обычные весёлые нотки пропали. Урмё потёр сухие ладони, сцепил пальцы в замок, выдохнул.

— В записке было написано: «Возмездие приходит с юга»…

Нолан вздрогнул. Это была строка из гимна Фениксов, призывающего на бой.

Песенники Фениксов были одно время очень популярны в Лагенфорде, их печатали и продавали на каждом углу, когда деревня пыталась войти в состав города. Но такая откровенная провокация просто не могла быть делом рук одного из деревенских. Или могла?

— Мальчика, принёсшего записку, допросили и отпустили. У него отсутствовали все воспоминания. Он только помнил, что кто-то ему приказал принести послание Йон-Шу. Знаешь, у нас ведь детей в городе часто похищают и, чаще всего, не находят. А за мальчонкой прибежали родители, сказали, что он пропал прямо из их лавки в самом центре города, тут, за углом. И, да, это произошло на закате, когда всё закрывалось. Аккурат перед нашей с тобой встречей.

— Эта потеря памяти… Помнишь, то нераскрытое дело: свидетели без воспоминаний, — нахмурился Нолан.

Урмё приложил палец к губам и кивнул, Феникс прокашлялся, подошёл к двери, запер её и спросил:

— А кем был третий?

— Удивит тебя или нет, мой драгоценный напарник, но тоже заключённым.

Урмё бегло просмотрел отобранные из картотеки записи, отложил несколько листов. Нолан коснулся принесённой им книги, заметил:

— Кстати, об этом… Я взял копию реестра заключённых. Но о первых двух там ни слова. Страницы удалены, хотя в перечне имена есть.

— Интересно всё складывается. Ты уже чуешь зов погони? — Урмё подмигнул. Нолан только усмехнулся, чувствуя себя снова в деле, к которому лежит сердце и есть призвание.

— Почему ты связал наши дела?

Урмё отделил несколько листов, нахмурился, щурясь, взглянул на ящики, будто пытался вспомнить, что забыл. Нолан прекрасно знал эту черту друга и старался в такие моменты не мешать. Нехотя, будто это слишком личное и неприятное, старший детектив ответил:

— Третий рабочий был убит тогда же, на закате, в цехах. Но нашли его позже, ведь из-за дождя работу в тот день отменили. Убит той же стрелой с жёлтыми глазами. Такой же, что была выпущена в тебя или в посланца — кто теперь разберёт⁈ Мы обыскали южный тракт, но никого не нашли.

— А предгорья? В меня стреляли на склоне.

— Горный гарнизон тоже никого не видел. Значит, всё же в тебя… — Урмё с силой потёр покрасневшие глаза и отвернулся.

Нолан спросил: