Рики Макарони и Наследники Врагов

Рики трудно было объяснить это самому, но теперь, когда все сказал Барон, это не казалось ему столь ужасным.

— Когда я буду считать, что неопасен для тебя, приду, и мы поплаваем, хорошо? — попросил он.

— Приходи, — разрешил Барон, широко зевая. — Я скажу моим братьям и сестрам, чтобы не кудахтали.

— Нам, наверное, пора уходить, — решительно произнес профессор Доматор.

— Они, наверное, считают тебя очень смелым, — сказал Рики, обращаясь к русалке.

— Да, — не стал отрицать Барон. — Ты скоро возвращаешься домой?

— Скоро, — кивнул Рики и попрощался. Когда он последним покидал площадку перед вольером, то обернулся. Барон не провожал его; Рики как раз заметил над водой хвост нырнувшей русалки, через мгновение ушедший под воду.

— Что не так, Риккардо? — спросил Доматор, когда они втроем остановились возле клетки авгура.

— Он все знает про меня, профессор, — ответил Рики. — И, наверное, так даже лучше. Мне было бы сложно ему объяснить…

Но Доматора это встревожило.

— Я не говорил, директриса, я уверен, тоже, — рассуждал он.

— Вы же не владеете языком русалок, — напомнил Рики, усмехаясь. — У них… высокоразвитая цивилизация, — сказал он, не желая повторять про засохшие языки бесхвостых. — У Барона свои каналы новостей.

— Я думаю, тебе не стоит переживать. Такая тайна не сохранится надолго, — сказал профессор. Дик, которому Рики по ходу объяснял, что к чему, хранил молчание. — Тебе следует быть к этому готовым, Риккардо.

Дик считал точно так же, и не удивился, когда оказалось, что в доме профессора их ждет письмо из Англии.

— Мистер Поттер настаивает, Риккардо, чтобы ты возвращался, — сказала Джиовинеза. — Не могу сказать, что я с ним во всем согласна, но тебя он, скорее всего, убедит. Вот, прочти!

Возвращение домой вызывало у Рики смешанные чувства. Он так и не встретился с итальянскими родственниками, и от этого казалось, что чего-то не хватает. В то же время теперь приходилось считаться с обстоятельствами. Тон письма дяди Гарри был категоричен. «Твой приезд не тайна, и возможно, Ричард, нам удастся поймать кого-нибудь из них. Твоя охрана, скорее всего, усилится, так что не рассчитывай больше на увеселительные прогулки. Мистер Уизли передал твои записи министру. Нам предстоят долгие международные переговоры с теми странами, где хранятся интересующие Гильдию Авроров артефакты. Но министр пока готов идти этим путем».

«Как будто у него много путей», — усмехнулся Рики.

— Я согласен с твоим крестным отцом, тебе лучше уехать, — сказал Доматор. — Теперь слишком много людей в твоей стране знают, почему Упивающиеся смертью ищут тебя. А мои соотечественники давно любопытствуют, с чего синьор Поттер так печется о тебе.

— Да, наши могут и не отнестись с пониманием к твоей проблеме, — усмехнулась куда более бестактная Карлотта. — Тебе лучше находиться рядом с теми, кто хорошо тебя знает. Ну, сам понимаешь, они в курсе, что от тебя можно ожидать.

В тот же день Рики собрал вещи. Из бывших одноклассников ему удалось попрощаться только с Мариной.

— Жаль, что ты уезжаешь так скоро. Через неделю Пеппе собирается праздновать именины, он был бы рад вам обоим, — сказала она на вполне приличном английском.

Рики пожал плечами — как он предполагал, праздник у Пеппе был далеко не единственной приятной вещью, от которой ему теперь предстоит отказаться.

Когда прощальный ужин кончился, и тарелки сами собой полетели в мойку, хозяин дома предложил Рики составить ему компанию на веранде. Солнце садилось, и было особенно душно, похоже, собиралась гроза. Предположение профессора о том, что Рики так и не вернулся к нормальным жизненным планам, парень подтвердил сразу; благодаря Барону он убедился, что прикидываться бесполезно.

— Риккардо, все, что тебе нужно, чтобы преодолеть болевой порог — это настоящая, взрослая ответственность, — сказал Доматор. — И учеба — это, конечно, не совсем то, что поможет в этом. Можно узнавать много нового, но все равно оставаться в подвешенном состоянии. Тебе нужно дело, которое захватит тебя и потребует приложения всех твоих сил, это должна быть настоящая, живая забота.

— Но я не могу, например, жениться, как Вы, синьор. И работать пока тоже не могу. А любовь к своей семье, это другое, пока что никому из них не нужна моя забота.

— Человек не бывает слишком молод для того, чтобы жить, — ответил профессор. — Делай, что можешь, Риккардо. Не опускай руки. Ты уже сделал свой выбор, а это кое-что значит.

Рики пожал плечами, не будучи уверен, что это очень меняет ситуацию. Но, на самом деле, сейчас, после поездки, он чувствовал себя значительно лучше. Как будто взял отпуск от собственной персоны и, вернувшись, стал спокойнее ко всему относиться. Казалось, тонны времени отделяют его от той роковой ночи, когда он услышал в себе шипение Назойлика, и вообще, это было давно и неправда. Впрочем, нечто похожее на это шипение теперь нашептывало, что надо еще вернуться в Англию, в привычную обстановку, и там, не исключено, проблемы навалятся снова.

— Знаете, я действительно обрел равновесие, только не уверен, что его надолго хватит, — сказал Рики.