Рикошет

Артур перенес девушку в соседний двор, где росли пышные кусты сирени, которые могли скрыть нас всех, и уложил на траву. Только сейчас я заметила, что ее левый глаз оплывает, а из брови сочится кровь.

— Что с ней?

— Я ее вырубил, — огорошил меня Логов. И с невинным видом заморгал. — Ну так получилось… Она пыталась огреть меня доской, я увернулся и инстинктивно ударил. Я не рассчитывал, что она отключится. Может, голодная? Надеюсь, сейчас очнется…

Ее темные волосы были совсем короткими, слегка вьющимися крупными кольцами, явно подаренными самой природой. Зачесаны они были назад или откинулись, когда Артур поднял ее, поэтому мне и показалось, будто это парень. Черты лица были правильными, не слишком мелкими и не то чтобы красивыми, но приятными, только нос казался забавно круглым. Зато губы выглядели мягкими и пухлыми, но совершенно естественными, ничуть не напоминая «пельмени» после пластики или утиный клюв. А на подбородке проступала едва заметная ямочка, придававшая ее лицу немного детское выражение. В общем, в нем ничто не вызывало отторжения…

От девушки не пахло, а одежда и кожа ее были чистыми. Артур тоже, конечно, это заметил и виновато произнес:

— Она не бомжиха. Может, пряталась от кого-то?

И бесцеремонно обшарил карманы ее джинсов, но ничего, кроме карты «Тройка», не нашел.

— Пора делать их именными, — пробурчал он.

Было заметно, до чего ему неловко за то, что он «превысил пределы допустимой самообороны» — так это у них называется? Хоть не пристрелил ее, и то хорошо! Правда, пистолета у него с собой и не было, а то…

Я достала бутылочку с водой:

— Смочи ей лоб.

Благодарно улыбнувшись, Артур вылил немного на ладонь и промокнул открытый высокий лоб, потом намочил щеки и вдруг неожиданно капнул из бутылки ей на неудержимо наливающееся свинцом веко.

«Ты что творишь?» — едва не вырвалось у меня, но в этот момент ее ресницы забились, она заморгала и открыла глаза. И тут же, хрипло вскрикнув, оттолкнулась ногами и проехалась по траве, пытаясь удрать.

— Лежать, — бросил Артур, даже не прикоснувшись к ней.

Но она почему-то послушалась и замерла, глядя на нас с ужасом. Когда девушка открыла глаза и приподняла голову, ранка на брови, уже начинавшая подсыхать, слегка разошлась, и кровь снова заструилась мимо глаза на щеку. Только вид у нее был не жалкий, а свирепый, как будто это злость переполнила ее до того, что сочилась… Она явно собиралась биться с Артуром до последнего, хотя, думаю, это немного времени заняло бы. Не хотела бы я на себе проверять силу его удара… Но то, что она отключилась после первого, говорило само за себя.

— Вам нечего бояться. Это вы напали на меня, а я и не собирался. Я не бандит.

Как-то особенно отчетливо Артур сейчас произносил слова, наверное, подозревал, что у нее шумит в ушах. И то, как болезненно напряглись ее брови, подтверждало это: ей приходилось вслушиваться. Может, его кулак скользнул по уху?

— А кто вы?

Это были первые произнесенные ею слова. Голос у нее был низким, как у меня, и это обрадовало, точно свидетельствовало о некоем сходстве между нами. Хотя на самом деле ни о чем это не говорило. Пока девушка сидела на траве, подтянув колени, мне трудно было оценить ее рост, но если б она оказалась такой же маленькой, как я, это меня ничуть не удивило бы…

— Я — следователь, — невозмутимо сообщил Артур и назвал наши имена.

Меня он представил как свою помощницу и лучшего друга. По-другому и не сформулируешь.

— Здесь по соседству произошло ограбление банка. Вы что-нибудь знаете об этом?

Она перевела взгляд на меня, будто спрашивала: «Он шутит?» Глаза у нее оказались почти черными и печальными. Нет, скорее, очень серьезными, будто ей многое пришлось пережить и принять в жизни. Ей удавалось жить с этим, как и мне, и не оплакивать ежедневно свою судьбу.

— Нет, — она качнула головой. — Я даже не знаю, где тут банк.

— Вы живете не в этом районе?

Она помолчала.

— Даже не в этом городе.

Оказывается, она слегка картавила, но это стало понятно только сейчас и показалось трогательным. Может, поэтому я предположила:

— Вы заблудились?

И тут же поняла, как это глупо: вряд ли человек, заблудившийся в Москве, притащился бы на окраину и забрался в разрушенный дом.

С ходу отвергнув эту мысль, Артур перекрыл мой вопрос собственным:

— Чем вам помочь?

Теперь она смотрела на него. В упор, требовательно, чуть исподлобья, будто прощупывала взглядом — можно ли доверять этому человеку? Его профессия этого еще не гарантировала… Почему-то я замерла, опасаясь помешать этому «сканированию».

Наконец, она проговорила:

— У меня украли ребенка.

«Ребенка?! — ахнула я. — Сколько же ей лет?»

— Вы можете в этом помочь?

Ее тон был ровным, она понимала, что не вправе чего-либо требовать, как позволяют себе роскошные блондинки, непоколебимо уверенные: весь мир им обязан, ведь они так чертовски хороши! И все равно у Артура даже лицо вытянулось: он не думал, что все настолько серьезно, когда предлагал помощь…

Отозвался он осторожно:

— Попробую. Скажите для начала, как вас зовут?

— Женя, — ответила она коротко.

Никакой лишней информации…