Рикошетом в сердце

— И спрошу! — Оксана выскочила из комнаты, хлопнув дверью. А через пару минут он услышал, как закрылась входная дверь. Глеб еще немного повалялся, размышляя, стоит ли идти за ней, но потом решил, что в таком разозленном состоянии она вполне справится сама. Конечно, кулаки у него давно чесались, но устраивать банальный мордобой не хотелось — еще ведь неизвестно, на чью сторону встанет Оксана, развяжи он драку. А узнав о предательстве деревенского поклонника, она сама его больше на порог не пустит.

Однако, проконтролировать ситуацию будет явно не лишним.

Оксана и правда пошла к Юре. Не то что бы ее так обидели слова Глеба. Просто хотелось наконец прояснить ситуацию и узнать правду. Ведь откуда-то он про него знал, как-то он ее нашел. Она должна была убедиться. И, конечно, посмотреть в глаза парню, который, не добившись от нее благосклонности, в отместку заложил ее. Подумаешь, отказала, и что? Из-за этого превращаться в стукача?

Девушка барабанила в дверь дома, где жил Юра и его бабушка.

— Оксана? — Судя по всему, увидеть он ожидал кого угодно, только не бывшую пассию. — Что ты здесь делаешь?

— А где я сейчас должна быть, а? В тюрьме? Ты же постарался в этом направлении, да? Молодец, что ни говори! Настоящий мужчина. Что за ориентировка?

— Откуда ты знаешь? — Парень был удивлен. Он явно не ожидал, что кому-нибудь станет известно о том, что он рассказал дяде про соседку, чью фотографию он узнал на листке бумаги, пришедшем по факсу.

— Какая тебе разница, откуда? — Девушка немного успокоилась. По крайней мере, желание причинить предателю физический ущерб ее отпустило. — Покажи лучше.

— Проходи. — Юра посторонился, пропуская ее, и закрыл дверь.

Девушка решила не испытывать судьбу и благоразумно осталась в прихожей, пока хозяин с бурчанием искал нужный документ где-то в доме.

— Вот она. — Он протянул ей листок.

Оксана взяла его в руки и внимательно всмотрелась в свою фотографию.

— Господи… Это же фото с паспорта. Неужели ничего лучше нельзя было придумать?

— Ты изменилась, но, все же, тебя можно узнать.

— Угу. — Девушка с недоумением читала про особые приметы. В них была указана даже ее татушка на пояснице. А в самом низу она разглядела телефонный номер и контактное лицо.

Вадим! Конечно, как же она сразу не догадалась. Глеб подключил к ее поискам своего друга-следователя… Неужели так сильно хотел ее найти? Зачем?

Так, лишние мысли! Ни его мотивы, ни он сам абсолютно ей неинтересны. Совсем. Ни капельки.

— Оксана, — рядом все еще переминался с ноги на ногу Юра, — это случайно вышло, честно. Факс пришел, и я прежде, чем понял, что это, выпалил, что это ты.

— Ладно, проехали. — Девушка свернула листок и сунула его в карман.

— У тебя, правда, тату на пояснице?

— Это не твое дело. — Оксана повернулась к двери. Парень неожиданно обхватил ее руками за талию и прижал к себе.

— Может, покажешь мне? — Зашептал он ей в ухо.

— Сдурел, что ли? — Память услужливо напомнила те приемы, которым научил ее Глеб после нападения в подъезде. Не долго думая, девушка резко откинула голову назад, и по сдавленному крику поняла, что ее удар достиг цели.

Юра перестал прижимать ее к себе и застонал, прикрывая рукой разбитый нос.

— Дура!

— Стукач! — Оксана открыла дверь и выскочила на улицу.

И тут же носом к носу столкнулась с улыбающимся Глебом, подпирающим плечом соседний забор.

— Он выжил? Дом вроде выстоял. Было похоже, ты его раскатишь по бревнышку… Оксана? — Парень схватил ее за руку. Но Оксана, нервно повернувшись, вырвалась и отошла на пару шагов назад. Затем достала из кармана сложенный вдвое листок, смяла его в ладони и швырнула комок Глебу в лицо. А потом так же молча развернулась и пошла домой.

Глеб подобрал брошенную бумажку и, расправив ее, увидел, что это. Опять улыбнулся, вспомнив характеристики Оксаны, убрал улику в карман, решив, что потом будет показывать ее детям, и пошел следом за уже отошедшей на приличное расстояние девушкой.

Глава 21

Войдя во двор, Глеб услышал злобное рычание и грохот тяжелой цепи, на которую был посажен Пиф. Пес, обнажив клыки, тихо рычал на него, но дотянуться не мог — мешал ошейник, ограничивающий теперь его передвижения по двору. Глеб остановился и присел перед сердитой собакой на корточки.

— Тише, Пиф. Ты что, меня совсем не помнишь? — Судя по звонкому лаю в ответ, Пиф помнил только веник из роз, хлещущий его по морде.

— Ну, с цветами я тогда погорячился, согласен, но ты мне штаны порвал — мы квиты. Пиф, давай мириться, мы теперь будем постоянно встречаться.

Пиф перестал лаять, но когда Глеб протянул ладонь, чтоб его погладить, он попытался снова его укусить.

— Ладно. — Он поднялся на ноги. — Продолжим в следующий раз.

Он вошел в дом и постучал в комнату Оксаны.

— Малыш, давай поговорим.

— Оставь меня в покое, Глеб. — Послышалось из-за двери.

— Оксана, нам нужно объясниться.

Дверь распахнулась, и девушка возникла на пороге. Она была не просто сердита, кажется, она была в бешенстве.