Римская империя. Рассказы о повседневной жизни

Темная южная ночь. Мы на Марсовом поле, обширном пространстве в северо-западной части Рима, на берегу Тибра, где некогда происходили центуриатные комиции. В эпоху империи это место постепенно застраивалось великолепными сооружениями. При Калигуле там был воздвигнут храм египетской Исиды и Сераписа, этого божества, занесенного в Рим александрийскими греками, которое отчасти было тождественным с египетским Осирисом, отчасти – с греческим Дионисом. Как ни распространено было поклонение Исиде в эпоху империи, все-таки к нему сначала относились как к чему-то чужому, враждебному и еще не допускали в черту древнего города (pomoerium).

Зевс Серапис.

Модий (мера хлеба) на голове символизирует плодородие

Храм Исиды построен несколько по иному плану, чем обычные греческие и римские храмы. Колоннада окружает его со всех сторон, много часовенок и алтарей виднеется в разных местах; из них одна часовенка несколько больше других; она посвящена тому божественному младенцу, которого породила Исида, горюя о своем супруге; египтяне называли его Гором, а греки – Гарпократом. Он изображался всегда с печатью молчания на устах. К самому храму, стоящему на высоком фундаменте, ведет лестница, а по бокам примыкают довольно большие открытые ниши со статуями богов; позади – особые помещения для обрядов посвящения и для ночных бдений посвященных в мистерии.

Служба в храме Исиды совершалась ежедневно, и даже по нескольку раз в день, но, конечно, особой торжественности она достигала в праздники богини. Главный праздник ея справлялся с 28 октября по 3 ноября, причем первые дни предавались плачу и горю, били себя в грудь, терзали себе тело ногтями, изображали поиски и погребение разорванного тела Осириса; для этого приготовляли из соснового дерева особый идол его, составленный из отдельных кусков; в последние дни ликовали по случаю его обретения и воскрешения. Это было целое драматическое представление, в котором принимали участие не только жрецы, но и все верующие.

Около храма собралась толпа, состоящая по большей части из низших слоев общества и из женщин. Участники таинств Исиды – в белых одеждах и с бритыми головами, женщины – с распущенными волосами; в руках у них – систры, особые египетские музыкальные инструменты, и светильники.

День должен начаться с торжественного открытия храма. В ожидании этого ведутся благочестивые беседы. Вот один уже пожилой человек рассказывает о своем посвящении. «Ты спросишь, может быть, с трепетом, что говорилось там и что делалось. Я сказал бы, если бы можно было говорить, и ты узнал бы, если бы можно было слушать. Но одинаковую вину навлекли бы на себя за дерзость любопытства и уши, и язык. Тебя я все-таки не буду мучить долго в напряжении от религиозного стремления. Итак, слушай, но верь этому, так как это истинно. Я вступал в сопредельность смерти, попирал ногой порог Прозерпины[35] и, пройдя через все стихии, вернулся назад, среди ночи видел солнце, сверкающее белым светом, приближался к богам преисподней и вышним и чтил их вблизи. Вот я сказал тебе все. Ты слышал и все-таки должен оставаться в неведении».

Слушателям хочется узнать, как происходило это посвящение. Но разгласить это – величайший грех, и старец говорит только о тех трудностях, посте и молитвах, после которых богиня удостоила его принять в сонм своих верных.

Руины храма Исиды в Помпеях

Между тем настал час открытия храма. Жрец вышел из своего дома, примыкающего ко двору храма, и, пройдя через заднюю дверь в святилище, раскрыл главную дверь и раздвинул белоснежные завесы. Взорам посетителей представилась грубая статуя с тем условным, неестественным видом, каким вообще отличаются произведения египетского искусства. На голове у нее виднеются рога коровы. Другие боги тоже по египетскому обычаю представлены со звериными головами. Все погрузились в молитву. Затем жрец обходит алтари, совершая на них жертвы. После всего этого он выносит из глубины святилища в особом сосуде святую воду нильскую, держа ее у себя на груди. Верующие восторженно потрясают систрами; гудят флейты, и раздается пение молитвы. Жрец совершает возлияние из своего сосуда.

Тем временем уже совершенно рассвело. Начался день, и все собрание шумно приветствует первый час дня. Народ теснится ближе к богине, каждый хочет поведать ей свои напасти, получить от нее помощь: недаром она всесильная… Некоторые подолгу сидят на земле около алтаря, желая снискать ее милость. Один за другим подходят к ней люди, особенно женщины. Вот задрожала в руке богини серебряная змея… Что бы это значило? Верно, гневается за что-нибудь богиня…

IV