Рискуя собственной шкурой. Скрытая асимметрия повседневной жизни

Еще один урок амбициозного труда Пикетти: он под завязку забит графиками и таблицами. Урок прост: профессионалы в реальном мире знают, что данные могут быть и неверны. Вот почему я – профессионал в области теории вероятностей – убрал всю статистику из «Черного лебедя» (оставив кое-что лишь для иллюстрации): мне кажется, обилие цифр и графиков появляется в книге, когда у ее автора нет сильных и логических аргументов. Более того, мы часто путаем эмпирику с массивом данных. Когда вы правы, все, что вам нужно, – щепотка значимых данных, особенно когда речь идет об опровергающей эмпирике или же контрпримерах: одного примера (единственного предельного отклонения) достаточно, чтобы показать, что Черные лебеди существуют.

Когда трейдер получает прибыль, он сообщает об этом коротко; когда трейдер терпит убытки, он затопит вас подробностями, теориями и графиками.

Наука, имеющая дело с вероятностями, статистикой и массивами данных, по сути своей – логика, питаемая наблюдениями или же их отсутствием. Сплошь и рядом значимая информация скрыта в крайних значениях; они по определению наблюдаются редко, и, чтобы уловить смысл происходящего, достаточно сконцентрироваться на малочисленных, но важных данных. Если ваша цель – продемонстрировать, что состояние человека превышает 10 миллионов долларов, достаточно доказать, что на его брокерском счете – 50 миллионов; не нужно перечислять в придачу все предметы обстановки в его доме, включая картину в кабинете за 500 долларов и серебряные ложки в буфете. Мой опыт говорит: когда покупаешь толстую книгу с тоннами графиков и таблиц, которые что-то доказывают, следует отнестись к ней с сомнением. Перегонка не удалась! Но широкому читателю и тем, кто нечасто имеет дело со статистикой, большие таблицы кажутся убедительными, хотя это всего лишь очередной способ подменить правду сложностью.

Скажем, научный журналист Стивен Пинкер проделал этот фокус со своей книгой «Лучшие части нашей природы» (The Better Angels of Our Nature), которая утверждает, что в современности насилия меньше, чем в древности, и что причиной тому – современные институции. Мы с соавтором Паскуалем Кирилло, внимательно изучив представленные Пинкером «данные», обнаружили, что он или не понял своих же цифр (он правда их не понял), либо, придумав концепцию, продолжал добавлять графики, не отдавая себе отчет в том, что статистика – это не данные, а перегонка, строгость и неодураченность случайностью. Впрочем, на широкого читателя и поклоняющихся государству коллег-ИНИ книга Пинкера произвела впечатление (на время).

Этика госслужбы

Завершим наше обсуждение проблемой нечестности, которая хуже любого неравенства. Какое это жалкое зрелище – отсиживающиеся в тылу, ничем не рискующие люди, богатеющие на госслужбе!

Когда уходивший с поста президента Барак Обама согласился написать воспоминания за 40 миллионов долларов, многих это возмутило. В то же время сторонники Обамы, защищавшие его статисты, осуждали богатых предпринимателей, нанятых следующей администрацией. Для таких людей деньги – корысть, но это не касается тех, кто зарабатывает не коммерцией, а чем-то еще. Я немало попотел, объясняя, что богачи, ставшие чиновниками, – совсем не то, что чиновники, ставшие богачами; опять же, здесь важна динамика, последовательность событий.

Богачи на госслужбе уже доказали, что они не полностью некомпетентны; разумеется, успех может быть случайностью, но он хотя бы намекает на какой-то навык жизни в реальном мире и на то, что человек взаимодействовал с реальностью. Конечно, при условии, что он ставил шкуру на кон; еще лучше, если богача постиг крах, если он потерял часть состояния и пережил испуг.

Как обычно, мы видим смесь этического и эффективного.

Использовать госслужбу для обогащения – откровенно неэтично.

Правильно управляемое общество обязывает человека, идущего на госслужбу, поклясться в том, что он не будет зарабатывать в частном секторе больше некоей суммы; остальное должно пойти налогоплательщику. Тогда «служба» и правда станет таковой, причем искренней: госслужащим следует недоплачивать, ведь они получают эмоциональное вознаграждение, служа обществу. Клятва доказала бы, что госслужба для них – не инвестиционная стратегия: нельзя пойти в иезуиты, чтобы позднее, когда вас в итоге лишат сана, это помогло бы вам стать работником Goldman Sachs – учитывая эрудицию и мастерскую казуистику, которые обычно ассоциируются с Обществом Иисуса.

Сегодня госслужащие по большей части предпочитают оставаться на госслужбе – за исключением тех, кто работает в чувствительных сферах, контролируемых большим бизнесом: агропродовольственный сегмент, финансы, космос, все, что связано с Саудовской Аравией…