Ритуал

– Не знаю, возле Дарлана обычно одни мужчины крутятся, – развела я руками, демонстрируя бессилие. – Кстати, вы встречались с альтьером Огелием? Говорят, он был выдающейся личностью.

– Честно говоря, мы виделись всего несколько раз, но…

Сработало, кто бы сомневался. Под монотонный бубнеж альтьеры Амариллис я занялась десертом, попутно думая, какие вопросы задать в лаборатории завтра. Допустим, они смогут осмотреть Эспена. Но чем это поможет лично мне? На его теле уже вряд ли остались полезные для расследования следы, все это время парень находился в движении, боролся с людьми, с клеткой, в которой сидел, сам с собой… это работало не в нашу пользу. Есть надежда на точный способ убийства, но даже она ничтожна. И опять из-за подвижности покойного.

Пока самым перспективным направлением кажется компания Эспена. Там все что-то недоговорили, может, уже сегодня удастся выяснить, в чем дело. Есть еще Вилив и ситуация с чумой, очень скверная тема.

После ужина Роза вызвалась пройтись с нами.

– Хотела извиниться за маму, – сказала она, когда мы дошли до входа в соседнюю квартиру, – она иногда становится невыносимой и на себя не похожей. Обычно она совсем другая, помешанная на своей работе, а не на чужих браках и детях. Но… куда без исключений.

– Со мной случались вещи и похуже, чем намеки на продолжение рода с Дарланом, – улыбнулась я. – Вам не за что извиняться.

– Все равно неловко получилось. Просто после… некоторых неприятных событий в моей жизни Дарлан вышел на первый план и стал для мамы надеждой на продолжение роды и больной темой одновременно. Вы бы знали, как она наседала на него, когда он приезжал! С тех пор он к нам ни ногой, все делами отговаривается. И как легко его понять!

После ужина Роза перестала напоминать строгую учительницу и вообще сильно расслабилась. Видимо, сказалась домашняя обстановка. Или вкусная еда и несколько глотков вина.

– Хотите войти? – предложила я. – У меня есть несколько вопросов, чтобы не стоять на улице…

– Если не возражаете, я бы выбрала улицу. Редко получается выбраться за пределы лабораторий и кабинетов.

– Тогда меня интересует ваше мнение об Элизе Фризендорс.

– Умная девушка, – без запинки ответила Роза. – Такую я бы рекомендовала оставить в университете для дополнительного обучения. Но Элизе не хватает… не знаю, увлеченности? Пожалуй, да, именно увлеченности. Ее глаза не горят, понимаете? Поэтому мы с ней расстанемся, как только она закончит работу над курсовой.

– Вы часто встречаетесь?

– Нет, на самом деле очень редко. Элиза отлично справляется сама.

– Но о свойствах фритиларии она узнала от вас?

Роза нахмурилась:

– Вы подозреваете Элизу? Но они с Эспеном… впрочем, это ваше дело, ваше расследование. И вы правы, про фритиларию она могла узнать от меня, я как-то упомянула о случае в лаборатории в ходе наших встреч. Но возможно, она знала все и до этого, как я сказала, Элиза умна и начитана.

– О ее друзьях вам что-то известно?

– Эспена я видела дважды, он ждал Элизу возле аудитории, в которой мы с ней встречались. И, конечно, я видела ее с Хаконом Армфантеном, – произнося это имя, Роза инстинктивно вздернула верхнюю губу. – Насчет других ее приятелей ничего сказать не могу, к сожалению.

– Вам чем-то не угодил Хакон Армфантен? – уточнила я.

Роза вдруг улыбнулась:

– Нет, что вы. То есть, не совсем… – она шумно вздохнула. – Честно говоря, я не уважаю людей, которые не уважают свой потенциал. Хакон Армфантен как раз из таких.

– Вы можете пояснить?

– Конечно. Насколько мне известно из разговоров с другими преподавателями, Хакон Армфантен мог бы стать достойным носителем своей фамилии. Не вторым Херманом, конечно, но как минимум Херманом современным. Но он не обладает достаточной концентрацией и многими другими чертами, кои присущи настоящим, чистокровным альтьерам. И это очень сильно тормозит его развитие.

Я посмотрела на Розу с насмешкой:

– Полагаете, его безродная мать во всем виновата?

– Полагаю, она свою роль сыграла. Не смотрите на меня так, Иделаида, я не высказалась до конца. Раз вы интересуетесь моим взглядом на Хермана, выслушайте: вся ситуация, которая царит в их семье, нездорова. Херман рос, зная, что фактически из-за его рождения альтьера Биргитт покинула город и больше не возвращалась. У него отвратительные отношения с отцом. Все это вместе и уничтожило его потенциал, но и сам Херман не сделал ничего, чтобы его сохранить.

– Что ж, спасибо за откровенность.

– Надеюсь, я хоть чем-то вам помогла.

Мы с Янисом ушли к себе, но обсудить услышанное как следует не успели: раздался стук в дверь. Вот и мой желанный гость пожаловал, очень вовремя. Днем он сильно недоговорил, но у парня не было настоящего стимула. И с этим я готова ему помочь, настроение как раз располагало немного повеселиться.

– Подыграй мне, – шепнула я Янису, прежде чем впустить гостя.