Ритуал (СИ)

Девчонки лукаво переглянулись, сверкнув белозубыми улыбками, и даже Маги не смогла остаться серьезной, и …заржали так, что зазвенели тарелки и закачались от хохота кастрюли у притолоки.

***

Дядю и Таджо мы проводили сразу после завтрака. Зачем Управление затребовало Шаха, я понятия не имела — Вестники сейчас решают всё, и Нарочных через порталы никто не отменял, но факт оставался фактом — они ехали втроем — дядя, менталист и Яо, которого должны подхватить по пути.

От этого мне становилось спокойнее. Шахрейн был сволочью, но сволочью умной, которая точно знала все входы и выходы из этого лабиринта, который представляли собой отношения в Запретном городе. Знал, когда нужно молчать, и когда нужно говорить, знал кому и как улыбаться, знал, как использовать свой статус дознавателя так, чтобы это приносило прибыль. Я не сомневалась в дяде, но… Левенсбрау никто не отменял, и вовремя протянутая рука ещё никому не мешала.

Перед отъездом я получила пару неловких хлопков по плечам от дяди, кои, видимо, изображали объятие, и жесткий наказ:

— Сегодня будь дома, учись, тренируйся, жди Акселя. И веди себя, как подобает сире и второй Наследнице.

— Завтра?

— Всегда.

Прежде чем силуэты десятка всадников растаяли в белой снежной дымке, я уже отдала распоряжение готовить лошадей — меня ждал Керн.

Из поместья мы выезжали одновременно — Бутч и Райдо отправлялись в город по делам и проверить Фей-Фей. Сяо оставался дома на попечении Луция.

***

Госпиталь — был следующим пунктом моего плана. Комиссия непременно запросит характеристику от Наставника и с факультатива. Луций напишет то, что нужно, а вот мистрис Айрель… я слишком расслабилась последний раз, когда был всплеск, слишком размякла, почувствовав себя в привычной стихии. Ликас прав — я совершенно не умею использовать голову по назначению. Первое впечатление очень сложно исправить, но выхода нет.

Мне не нравилось то, что нужно сделать, причинять боль я не любила. Бессмысленную жестокость не оправдывает ничего.

Вестник расцвел темным облаком, и, полыхнув силой, растаял в воздухе. Очень рано, но я была уверена, что целительница давно на ногах. Мистрис Айрель откликнулась практически сразу — меня ждали в госпитале после обеда с распростертыми объятиями, глава факультета целителей так и не оставила надежды уговорить меня поступать в Кернскую.

В последний раз.

Я пересеку порог госпиталя как человек, которого рады там видеть. И постараюсь, чтобы это было быстро.

— Вот эти или эти, мисси, — лучащаяся довольством Нэнс принесла два комплекта сережек и шпильки к ним в тон. Я выбрала те, что темнее — почти черные гранаты будут хорошо сочетаться с траурной лентой. Дядя бы не одобрил, но мне было плевать. Я имею право почтить память бывшего Наставника так, как считаю нужным. Ву этого заслуживал.

***

Пахло воском, ароматическими палочками и травами. С десяток свечей весело потрескивали, установленные полукругом прямо у ног Святого Асклепия, очень кучно — места у подножия всегда ценились особенно, потому что их было мало. Желтые толстые свечи искрили — наверняка куплены самые дешевые, на сэкономленные от стипендии деньги, на то, что осталось после покупки свитков, кистей и принадлежностей. Лучше один раз не поесть, зато поставить свечку — именно такого девиза придерживались все «простые» кому посчастливилось дотянуть по уровню искры и сдать экзамен. Целитель — уважаемая профессия, и сытная. В любой дыре от южной пустыни до Северного моря найдется работа для целителя, а значит — империалы будут звенеть в кармане, и будет что отправить семье.

В Кернской статую установили в небольшой нише, в переходе из целительского корпуса в общий. В коридоре было пусто — шли занятия, и я могла наслаждаться тишиной и одиночеством.

Асклепия изображали по-разному — чем ближе к Столице, тем в более богатые одежды рядили святого, у нас в Керне статуя была самой обычной — ханьфу, жилет, простая прическа, кожаный ремешок, который удерживает волосы. Скульптор был явно не рядовым — мельчайшие детали были высечены в камне с особой любовью и тщанием. В одной руке Асклепия — свитки, в другой — лекарский чемоданчик, ничего лишнего. И взгляд. Одухотворенное лицо Высшего средних зим, обращенное к небесам.

Палочку я запалила, взяв из общей чаши, и немного закашлялась, разгоняя дым. Жмоты. За общей чашей должны следить с факультета — ароматические палочки тоже стояли самые дешевые — сразу начало драть горло и пощипывать глаза.

Молчала я, молчал Асклепий, одухотворенно глядя в высь. Я проследила за взглядом Святого — статую установили без фантазии, и покровитель целителей вдохновлялся как раз серединой второй потолочной балки. Очень одухотворенной потолочной балки, судя по всему.

— … только на самый крайний случай…, — прошептала я беззвучно, прикоснувшись пальцами к ледяному каменному подолу ханьфу Асклепия. — Всю вину беру на себя…

— Холодно?

Я вздрогнула от неожиданности, когда эхо подхватило вопрос и насмешливо унесло дальше по коридорам: «Холодно? Холодно? Холодно?».