Роа и тигр

Двор наполнился невообразимыми криками. Смешались поздравления, обвинения в подлоге, здравицы в честь нового верховного князя. Всем захотелось узнать, где же он нашёл себе ведьму, что смогла дать такую ипостась. К тигру спешил распорядитель. В его руках была парчовая мантия, подбитая мехом горностая. Зверь обратился и подставил плечи под новое одеяние. Заметив, что князь Шаот и его окружение спешат к нему, он, в нарушение этических норм и норм дипломатии, не пошёл к ним навстречу, а, наоборот, ещё ближе придвинулся к ложе, где в самой глубине одиноко сидела Полина. Он протянул руку, приглашая жену разделить его триумф.

– Дорогая, ты знаешь, это и твоя заслуга. И пусть мы оба не желали подобного, но случилось то, что случилось. Мы не имеем право отказаться.

Поначалу Полине было страшно. Встретиться с отцом. Братом. Будущим свёкром. Мачехой. Мачехой? Пусть эта гадина сама её боится! И, высоко подняв голову, так, что спал капюшон, прикрывающий лицо и волосы, княгиня Райден вышла из глубины ложи, спустилась по паре ступеней, отделяющих её от Норта, и встала рядом с мужем, крепко вцепившись тому в руку. Было слышно, как за спинами подходящей делегации сдавленно охнула Росинка, и шикнула на неё мать.

Первым поздравил князя и княгиню Райден князь Шаот. Затем ему протянул руку Кортен, и Норт крепко пожал её. Потом подошёл отец, князь Огард. Он тоже пожал руку сыну и раскрыл руки, чтобы обнять невестку.

– Дорогая невестка, я сожалею, что не имел возможности познакомиться раньше, – тепло произнёс он.

Не узнал.

Следующими по этикету подошли герцог и герцогиня Гори. Герцог пожал руку Норту, поздравил дежурными словами Полину и уже собирался отойти, чтобы освободить место для других, кто тоже стремился поздравить Норта с обретением сильнейшего зверя и, как следствие, последующим принятием титула верховного князя. Он дёрнул жену за руку раз, другой, но герцогиня стояла, как скала, вперив ненавидящий взгляд в лицо той, которую предпочитала считать мёртвой, которая всё же сумела обойти её дочь. Норт, чувствуя, как напряглась его жена, успокаивающим жестом положил руку ей на плечо. И пусть вечером он выслушает её упрёки в связи с тем, что коснулся чужого, как она считала, тела, но сейчас поддержка нужна именно Дульцинилии Полине Одетте дей Гори, княгине Райден.

– Дорогой, – деланно-изумлённо пропела дени Ралита, – тебе не кажется, что эта… девица раньше служила у нас на кухне? Да и посмотрите! У неё же короткие волосы, как у какой-нибудь гулящей!

– Мама! Пожалуйста, не нужно! – Росинка на глазах у всех ухватила мать за руку и пыталась утащить её подальше от разгорающегося скандала.

– Нет, я не позволю, чтобы его высочество Кортена обвели вокруг пальца и обманом заняли причитающееся ему место! – герцогиня легко стряхнула дочь с руки.

– Мама, пожалуйста, – ещё раз всхлипнула Росинка.

– Что ты, самозванка, можешь ответить на мои обвинения! – дени Ралита входила в раж.

Полина, до сих пор не вымолвившая ни слова, так же молча подняла руки, немного склонила голову и сняла амулет. На этот раз ахнули не только женщины, но и мужчины. Свободное до этого в груди платье натянулось, в талии же, наоборот, стало просторным. Волосы, прежде короткие, спали светлой волной ниже пояса, причём хорошо были заметны тёмные корни, отросшие почти на ширину ладони. Но больше всего поразило лицо. Девушка, которую продолжал обнимать князь Норт, была, как две капли воды похожа на жену князя Кортена. Только глаза смотрели жёстче. И губы были упрямо сжаты. И подбородок поднят вверх не отчаянно, а гордо.

– Лия? – поражённо произнёс герцог ден Гори.

– Это не наша Лия. Это самозванка! – в голосе его жены стали проскальзывать визгливые нотки.

Вперёд выступил князь Огард, отец Норта. Он широко раздувал ноздри, принюхиваясь то к одной, то к другой из сестёр. Потом указал на Полину и произнёс:

– Именно с этой девушкой я танцевал в день, когда была подписана помолвка принца Кортена и старшей дочерью герцога ден Гори.

– Да кого вы слушаете! Они же все заодно! – герцогиня не желала принимать поражение. – Они все лгут!

– Ты можешь воззвать к ведьминому кругу, девочка, – в разговор вступила ранее никем незамеченная высокая женщина.

– Няня! Разве ведьмин круг, действительно, существует?

– Пока есть ведьмы, будет существовать и ведьмин круг, – ответила та, что долгое время была просто няней.

– Князь, – герцогиня патетично протянула к верховному князю руки, – кому вы быстрее поверите? Вашей невестке, что дала вашему сыну великолепного зверя, или безвестной самозванке, взявшейся невесть откуда?

Герцог Гори и его сын внимательно переводили взгляд с одной Лии на другую.

– Помнится, наша Лия обожала лошадей, – задумчиво начал Рикад.

– Что лошади? Да что они могут значить, эти лошади? Ты, сынок, их тоже обожаешь, и что?