Роберт Капа. Кровь и вино: вся правда о жизни классика фоторепортажа…

– Мое тогдашнее имя немного отличалось от сегодняшнего «Боб Капа». Настоящее мое имя было не слишком удачным. Тогда я был таким же глупым, как и сейчас, но только моложе. И я не мог получить работу. Мне очень нужно было новое имя.

– А как вас звали?

– О, это трудно выговорить, там все начиналось с Эндре и заканчивалось Фридманом, и эти двое висели на краях и мне не нравились.

– Ну ладно.

– В общем, я задумался над новым именем… «Роберт» – это звучит очень по-американски, как и должно звучать. «Капа» тоже звучит по-американски, и это слово легко произносить. Так что Боб Капа – вполне подходящее имя. А потом я решил, что Боб Капа должен быть известным американским фотографом. Он приехал в Европу, и он не хочет беспокоить французских редакторов, потому что они мало платят… Так что я просто взял свою маленькую «Лейку», сделал несколько снимков, написал на них «Боб Капа», и они продались по двойной цене[52].

Некоторые высказывали предположение, что Капа назвал себя в честь Фрэнка Капры, уже тогда известного режиссера, автора таких популярных фильмов, как «Платиновая блондинка» (1931) и «Американское безумие» (1932). Но откуда взялось имя Роберт? Ветеран венгерской фотожурналистики Эва Келети, которая организовала первую выставку фотографий Капы на родине в 1976 году, считает, что знает ответ на этот вопрос. Сидя в одном из своих любимых будапештских ресторанов, она записала в блокноте: «Эндре – Банди – Боб». «Когда он был маленьким мальчиком и жил в Будапеште, – рассказала мне она, – его называли Банди. А от Банди недалеко уже и до Боба и Роберта».

По словам Херси, уже к началу лета 1936 года Капа вжился в свой новый образ. По рекомендации Герды он сделал новую стрижку (коротко остриг волосы на затылке и по бокам) и даже стал носить приличные пальто и шляпу. По иронии судьбы, тем летом среди молодых радикалов внезапно стали популярны не такие «буржуазные одеяния», а синие комбинезоны и фартуки les ouvriers – рабочих. В воскресенье 3 мая 1936 года на выборах победило коалиционное левое движение, получившее название Front Populaire, Народный фронт[53].

Через одного из своих знакомых, венгерского эмигранта Андре Кертеса, Капа узнал о вакансиях, которые открылись в журнале Vu, влиятельном издании, стоявшем на стороне Народного фронта. Платили в Vu не очень хорошо, но журнал отчаянно нуждался в фотографах[54]. Впечатленный снимками Троцкого, которые сделал Эндре, редактор Люсьен Фогель поручил ему освещать политические события в Париже. Многие фотографии Эндре, сделанные в тот период, часто были нерезкими и композиционно неудачными, но в них, несомненно, улавливалось пьянящее победное настроение этого времениⁱⁱ.

Пытаясь умиротворить рабочих, премьер Леон Блюм объявил о «новой договоренности» между профсоюзами и владельцами предприятий – 12-процентное повышение зарплаты, сорокачасовая рабочая неделя, ежегодный двухнедельный оплачиваемый отпуск и коллективные договоры. Рабочая Франция была вне себя от радости. Женщины танцевали друг с другом на фабриках, в Париже над министерствами развевались красные флаги… Наконец-то силы международного фашизма получат отпор! Единый фронт прогрессивно настроенных людей обязательно остановит Гитлера и Муссолини!