Робеспьер

Свобода слова и свобода письма. К этому стремится Робеспьер.

Детёф против "привилегии безнаказанности"

Из всех дел, в которых защитником выступал Робеспьер, одно из самых подробно обсуждавшихся в историографии, это дело ремесленника Детёфа против богатого аббатства д'Аншен. Есть ли что-то, что ещё не написали о его сюжете? Оно будто бы знаменует переломный момент в карьере адвоката, начало его разрыва с современниками, рождение революционного сознания... Впрочем, дело было почти закончено к тому времени, когда Робеспьер в 1784 г. публикует двадцать одну страницу своей "Записки в защиту Франсуа Детёфа"; конфликт разрешён, и невиновность его клиента признана советом Артуа. Так к чему писать что-то ещё?

Бенедиктинское аббатство д'Аншен - одно из самых богатых и самых могущественных в Северной Франции. Весной 1783 г. его казначей, дом[53] Броньяр, должен дать отчёт за своё управление общим фондом. Его это беспокоит... Чтобы скрыть свои растраты, он обвиняет канатного мастера из окрестностей в том, что тот украл у него двести шестьдесят два луидора. Привлечённый к делу сеньориальной юстицией, находящейся в ведении аббатства, Детёф всё решительно отрицает; после напрасных попыток доказать свою правоту перед парламентом Фландрии, который объявил себя некомпетентным, он предстаёт перед советом Артуа. Кажется, всё налаживается; суд расценивает разбирательство как незаконное, признаёт его невиновность и даже отсутствие преступления, в котором его обвиняют (15 ноября 1783). Дом Броньяр, заключённый тем временем под стражу с помощью lettre de cachet, обвинил Детёфа, чтобы скрыть свои растраты и, быть может, чтобы отомстить сестре Детёфа за отказ ответить на его авансы: "некоторые прелести, которыми украсила её природа", - шутливо рассказывает Робеспьер, пробудили "в нём всю пылкость неукротимого темперамента".

Участие Робеспьера в начале этого процесса не установлено однозначно: внёс ли он свой вклад в составление записки, подписанной его коллегой Лежоном из Дуэ, который защищал ремесленника перед парламентом Фландрии? Защищал ли он дело перед советом Артуа? К тому времени, когда мы видим его пишущим в защиту Детёфа, дело было закончено... или почти закончено. Оставалось только установить компенсацию. Но была ли она возможна? Сеньориальный суд Артуа ответил суду, что не было никакого иска, и что речь идёт о людской молве. Без лица, заявившего о правонарушении, нет и несущего ответственность; без несущего ответственность, нет и компенсации. Что касается аббатства, оно отказалось пойти на уступки.

Детёф якобы не имел право на какое-либо возмещение? Как адвокат, и как гражданин, Робеспьер осуждает в его деле эту неприемлемую идею. Составляя речь своего клиента, он пишет: "Когда я увидел, что все мои средства исчерпаны жестоким обвинением, которым я был так долго обременён; когда я истратил моё скромное состояние, чтобы добиться, в двух судах, запрета постановления, выпущенного против меня; может ли решение, объявляющее, что я не вор, быть единственной компенсацией таких убытков, забот, мытарств и несчастий?" Вследствие судебных ошибок в отношении Кала, Сирвана или Монбайи, так живо разоблачённых Вольтером, вопрос о компенсации для "угнетённой невинности" обрёл статус академической дискуссии; с помощью дела Детёфа Робеспьер выводит его в зал суда.

Он терпеливо развивает свою юридическую аргументацию. Не может существовать "привилегии безнаказанности", наносит удар адвокат. В основе дела лежит клевета дома Броньяра; так как священнослужителю ничего не принадлежит, он не может заплатить компенсацию, но "вся религиозная община несёт ответственность за преступления её членов". Таким образом, аббатство д’Аншен должно заплатить. Тем более, продолжает он, что монахи не сделали всего возможного для контроля над домом Броньяром: "Разве они обуздали его вольности? Например: его известную склонность к актрисам и праздничным ужинам, которые он для них давал, разве они препятствовали его путешествиям в Лилль? Запретили ли они в своём доме эти столь частые увеселения, где вино и хороший стол не делали ничего иного, кроме разжигания грубых страстей, которые его волновали? Приняли ли они какие-либо меры, чтобы удалить от ограды их дома несчастных девушек, которых он соблазнял?" Хуже того, обвиняет защитник, монастырь умышленно одобрял преследования против Детёфа, чтобы лучше скрыть бесчестность одного из своих.