Робеспьер

Напряжение обостряется в аррасской ассамблее не входящих в корпорации 23 и 24 марта. Адвокаты Эрман, Делегорг старший и Ансар с успехом возглавляют в ней фронду против городского управления, которое, будучи озабочено тем, чтобы управлять выбором ремесленников и адвокатов, тщетно пытается руководить заседанием. Вопреки его желанию, большинство требует избрания председателя ("синдика") и четырёх комиссаров, трое из которых адвокаты; потом оно требует запретить кавалерам маршальского суда Штатов, служащим канцелярии суда и другим работникам учреждения голосовать за рядового депутата от третьего сословия Штатов Артуа; те, всё же, пытаются его выбрать, но не добиваются этого. Более пятисот граждан участвовали в голосовании. В конце заседания, по словам Робеспьера, "народ выразил свою радость многочисленными аплодисментами". Не входящие в корпорации получают значительное число независимых представителей в Штатах и суде эшевенов; Робеспьер среди двенадцати избранных (шестой), как и его друг Бюиссар и шестеро других адвокатов. Те, кто считают себя "представителями народа Арраса" будут бороться с эшевенами в городской ассамблее; у них достаточно сил для этой борьбы.

В четверг 26 марта начинается третье состязание (26-29 марта). Перед лицом двенадцати представителей от не входящих в корпорации и пятидесяти трёх корпораций, собравшихся в городской ассамблее, чиновники из городского управления сразу же пытаются отменить избрание делегатов от не входящих в корпорации, но тщетно. Они больше не могут помешать присутствующим представителям провозгласить себя "ассамблеей третьего сословия" Арраса. На следующий день восемь эшевенов из третьего сословия отчасти берут себя в руки; ловко продемонстрировав своё бескорыстие уходом в отставку, вступление которой в силу они отложили на более позднее время, им удаётся добиться получения ещё восьми голосов… Результат чувствуется. Из восьмидесяти делегатов, присланных вторым бальяжем, насчитывается десять адвокатов; среди них, конечно, Брассар, Робеспьер и другие ораторы "патриоты", но также эшевены Либорель, Доше и Лефевр.

Напряжение было острым не только во время голосования, но также и в процессе формулирования жалоб, которые послужили поводом к множеству стычек. Так Робеспьер возражает против идеи аррасского "мэра" обязательно быть принятым в дворянское сословие: это "было бы, - возмущается он, - оскорблением, которое третье сословие нанесло бы само себе". Тогда один из членов собрания бросает иронически: "Лантийетт тоже мог бы быть мэром!" Да, отвечает Робеспьер, сапожник – это полноправный гражданин. Каждый человек должен располагать совокупностью политических прав. Эта идея не получила развития (27 марта). Брассар требует закона, который немедленно вернёт гражданам право избрания городского управления; Робеспьер повышает ставки и утверждает, что "суровый долг требует, чтобы защитники народа не могли позволить никакого промедления, никакой уступчивости, никакой слабости"; народ, акцентирует внимание он, страдает от множества злоупотреблений в течение очень долгого времени и крайне необходимо вернуть ему "бесценные и священные права", которые у него украли. Его друг и эшевен Дюбуа де Фоссе не понимает этого (28 марта). В последний день собрания Робеспьер снова берёт слово, чтобы потребовать компенсации ремесленникам, которые пожертвовали "четырьмя рабочими днями, необходимыми для их существования" (29 марта). Безуспешно.