«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории

– Так, значит, для таких как вы это нормально? – проревел он. – Это нормально – дурачить женщину, вышвыривать ее, когда вы готовы вернуться к…

В совещательном зале появилась Кедре Уолтон. Краем глаза Сэм поймал вспышку зеленовато-золотистых волос, когда Сари подняла голову; увидел, как напряглись ее плечи под поблескивающей шалью. Но его взгляд был устремлен на Кедре.

Она как будто не слышала сказанного им. Высокая, безупречно сложенная, быстро пересекла комнату, чуть запрокинув голову, как будто каскад ее волос был слишком тяжелым для тонкой шеи. На ходу расстегнула застежку длинного плаща и позволила ему соскользнуть, улечься на полу лоснящимися складками. Кедре шла прямо к Захарии, простерев тонкие белые руки.

Сэм не сомневался, что так и произойдет. Слишком долго Кедре и Захария были близки, чтобы она не явилась сейчас. За несколько веков их разумы слились в один, и этот общий разум работал с наивысшей эффективностью, когда они бывали вместе. А сейчас как раз такой момент, когда Захария остро нуждается в этом. И Кедре, ни минуты не медля, отправилась на его зов.

Сэм перевел взгляд на Сари. Захария тоже – но слишком поздно. Ее уже было не остановить. Расчет оказался верным. Сари получала шок за шоком, а ведь ее нервная энергия уже была истощена борьбой с измененным Сэмом наркотиком. Сари ненавидела Захарию и Кедре. И вот эта ненависть набрала критическую массу.

Сари родилась под звездой, в которую превратилась Земля. Теперь и ей пришел черед взорваться, и волна безумия и ярости ударит в том направлении, которое выбрал Сэм.

Через секунду совещательный зал превратился в сцену схватки. Бессмертные пытались оторвать руки Сари от горла Кедре.

Сэм нажал кнопку, его лицо появилось на экранах общественных телевизоров далеко внизу, в башнях. Недобрый гомон толпы, нараставший медленно, но неуклонно, оборвался, как только зазвучал голос Сэма.

– Харкеры! Харкеры! – позвал он. – Не могу связаться с вами! Выйдите в эфир!

Ответа не последовало. Харкерам было не до того.

– Харкеры! Харкеры! Вы покинули башню?

Взорвалась еще одна глубинная бомба. И перекрывая ее громовые раскаты и зловещий скрип импервиума, Сэм снова воззвал:

– Харкеры, где вы? Если сбежали, чья теперь власть? Отвечайте!

Внезапно на экране появилось лицо Захарии. Он тяжело дышал, из длинной царапины на щеке текла кровь. Но на лице отражалось ледяное спокойствие.

– Мы не сбежали из башни. Мы…

Он не закончил – голос потонул в реве толпы.

Ревела башня Монтана. Впервые в венерианской истории голос толпы набрал такую силу; впервые с тех пор, как бессмертные взяли в свои руки управление обществом, общество осмелилось усомниться в их праве на это.

Толпе казалось, что башня уже рушится. Захария, вынужденный отвлечься на какой-то непонятный для масс конфликт, вернулся на экраны. Он тяжело дышал, по лицу бежала кровь – выглядело это жутко. Рот шевелился, но слова тонули в могучем нечленораздельном реве толпы.

Ударные волны снова и снова заставляли стонать купол. И впервые на лице бессмертного сквозь невозмутимость пробилась паника.

Толпы были охвачены ужасом. Они требовали сдаться; их рев все нарастал.

И тут Сэм допустил первую ошибку.

Он должен был отступить, позволив событиям идти своим путем. Но поведение Захарии, даже в такой обстановке сохранившего ледяное спокойствие, вызывало сильнейшее желание расквасить это гладкое, вечно молодое лицо, вырвать признание поражения у несгибаемого бессмертного.

Наброситься с кулаками на Захарию было невозможно, и поэтому Сэм сорвался на крик.

Первые несколько слов, которые он проревел, никто не услышал. Но едва на экранах появилось его простецкое рыжебровое лицо, толпы чуть притихли и его выкрики стали разборчивы.

– …Сдавайтесь немедленно! – ревел Сэм. – Никто из Харкеров не годится для власти! Дайте то, чего мы требуем, и покажите, что происходит в совещательном зале. Покажите! Мы хотим убедиться, что Харкеры в кризис не ведут себя как безумцы! Не хотите? Ладно, тогда я сам покажу! Жители башен, сейчас вы увидите Блейза Харкера! Увидите, что он…

Силуэт Захарии сделал нетерпеливый жест, и лицо Сэма ушло на задний план, голос зазвучал тише. Харкер укрупнился и обрел четкость; подавшийся вперед, он казался богом, разглядывающим сверху охваченную паникой толпу.

– У меня есть для вас новости, жители башен, – спокойно сказал он. – Вы в безопасности. Ни одна бомба не упала на башни – и не упадет. Этот человек не тот, за кого он себя выдает. До сего дня я хранил тайну, но теперь придется ее раскрыть. Иоиль Рид сказал вам, что никогда не видел своего отца. Он поклялся смыть позор со своей фамилии и дать нам еще одну возможность колонизировать поверхность, возможность, которой вас лишил Сэм Рид.

Выдержав паузу, Захария заявил:

– Но этот человек и есть Сэм Рид!

Наступила тишина, ее сменил недоуменный гул. Дав паузе повисеть, Захария поднял руку: