Робур-завоеватель

Это он управлял кораблем Альбатрос! Это он насильственным образом похитил дядюшку Прудэнта, Фил Эвэнса и вдобавок еще Фриколина! Всех троих надо считать пропавшими навсегда, если только их друзьям на земле не удастся каким-нибудь образом построить воздушное судно, способное состязаться с мощным кораблем Робура, другое судно, которое могло бы вернуть похищенных на землю.

Какое волнение! Какое оцепенение!

Парижская телеграмма была адресована в бюро Уэлдонского института. Члены клуба немедленно узнали о ее содержании. Через десять минут о телеграмме было сообщено всем жителям Филадельфии. А через какой-нибудь час по сети проводов это известие распространилось по всей Америке. Однако сперва никто не хотел этому верить, несмотря на полнейшую достоверность.

— Это какая-нибудь мистификация, — говорили одни.

— Шутка плохого тона, — говорили другие.

Как могло совершиться такое похищение в Филадельфии? Как могло оно оставаться в тайне? Как мог Альбатрос спуститься в Фермонтском парке, не будучи замеченным на границах штата Пенсильвании?

Да, таковы были аргументы. Неверующие имели еще право сомневаться. Но они лишились этого права семь дней спустя, после получения новой телеграммы. 13 июля французский пароход Нормандия,

явившись в воды Гудзона, привез знаменитую табакерку, которую спешно переслали из Нью-Йорка по железной дороге в Филадельфию.

То была неоспоримо табакерка председателя Уэлдонского института.

Джем Сип недурно сделал бы, если бы поел в этот день более сытно, так как он чуть не упал в обморок, когда признал ее, эту табакерку! Сколько раз он получал из нее дружескую понюшку! И мисс Долл и мисс Мэг тоже узнали табакерку, потому что они очень часто любовались ею, надеясь в один прекрасный день погрузить в нее свои тощие пальцы, пальцы старых дев. Потом ее показали их отцу, Вильяму Форбсу, потом — Грэку Милнору, Бэт Филу и многим другим членам Уэлдонского института. Все они видели сотни раз, как эту самую табакерку открывали и закрывали руки их уважаемого председателя. В конце концов этот факт засвидетельствовали все друзья дядюшки Прудэнта в добром городе Филадельфии[53].

Таким образом, не оставалось больше и тени сомнений. Не только сама табакерка, но и почерк на записке не позволяли даже скептикам недоверчиво покачивать головой. Тогда возобновились громкие жалобы, руки в отчаянии поднимались к небесам. Дядюшка Прудэнт и его коллега похищены и унесены на воздушном корабле, и нет никакой возможности их освободить!

Компания Ниагарского водопада, в которой дядюшка Прудэнт был одним из самых крупных пайщиков, едва не ликвидировала своих дел и не прекратила эксплоатации своих водопадов. Компания Уолтон Уоч раздумывала, не закрыть ли часовую фабрику, раз она потеряла своего директора Фил Эвэнса.

Да, это был всеобщий траур, и это слово «траур» отнюдь не преувеличение, так как, за исключением нескольких «сумасбродов», которые встречаются даже в Соединенных штатах, никто не надеялся когда-нибудь увидеть всеми уважаемых двух граждан.

Однако, после того как Альбатрос пролетал над Парижем, о нем больше не слышали ничего. Через несколько часов он был замечен еще над Римом. Этому уже не удивлялись, потому что знали скорость, с какой воздушный корабль пересек Европу с севера на юг и Средиземное море с запада на восток. Вследствие этой скорости нельзя было уловить его ни в какие оптические стекла в определенном пункте его пути. Все обсерватории напрасно заставляли свой персонал дежурить и днем и ночью. Летная машина Робура-завоевателя летала так далеко или так высоко, что все отчаялись когда-нибудь найти ее следы.

Надо прибавить, что никому не пришло в голову разыскивать корабль в высотах алжирского неба. Без сомнения, его видели и над Тимбукту. Но обсерватория этого города, если она там существует, еще не успела послать в Европу результаты своих наблюдений. Что касается дагомейского короля, то он скорее согласился бы отрубить головы двадцати тысячам своих подданных и даже своим министрам, чем сознаться, что не он оказался победителем в борьбе с воздушным кораблем.

Дальше был Атлантический океан, который Робур пересек, долетев сначала до Огненной Земли, а затем до мыса Горн. Мы знаем, что продолжением маршрута была громадная территория Южного полюса, которую корабль облетел вопреки своему желанию. Из этих антарктических районов, конечно, нельзя было ожидать никаких известий.

Прошел июль, и ни один человеческий глаз не мог похвастать, что ему удалось увидеть где-нибудь воздушный корабль. Настал и прошел август, а тайна местонахождения пленников Робура оставалась неразгаданной.

Невольно приходило в голову: не сделался ли Робур, по примеру мифического Икара, жертвой собственной отваги?

Наконец безрезультатно прошли и двадцать семь дней сентября.