Род волка

Оставалось всего метров двадцать, когда Семен встал как вкопанный: поперечным курсом мчался светло-серый ком. Зверь был значительно дальше, но двигался столь стремительно, что, казалось, просто летел над землей, не касаясь ее лапами.

Перепуганный до безумия подранок уже почти встал на ноги, но... Последний пятиметровый (не меньше!) прыжок ему на спину, и олень уже лежит на боку, слабо дергая ногами в агонии. А над ним, поводя боками, стоит огромный волк белесовато-серой масти.

«Вот это да! — опешил Семен. — И что теперь делать?!»

Почему-то первой была мысль о том, что он таки лишился своей добычи. Это было настолько обидно, что Семен даже не вспомнил, что практически безоружен и его собственная жизнь висит на волоске.

«Как же так?! Столько усилий!! Полдня по степи топал! А этот прибежал на всё готовенькое! Сволочь!! Это моя добыча!!!» — подумал человек, совершенно забыв о своих новых способностях. Расплата была немедленной.

«Что-о?! — Волк повернулся всем корпусом. Он всё еще тяжко дышал. — Чья добыча?!»

В отличие от оленьих, волчьи «мыслеобразы» читались очень отчетливо. А уж какая палитра эмоций! Почти мгновенный переход от удовлетворения удачной охотой к смеси удивления с глубочайшим презрением (ничтожный червяк чем-то недоволен?!) и, наконец, к почти безмысленной ярости действия (раздавлю!)

Думать и пугаться было уже поздно. Всё, что успел сделать Семен, это взять посох за конец двумя руками прямым хватом и встать в боевую стойку. «Только бы глазомер не подвел!»

Разделяющее их расстояние волк покрыл в три прыжка. Третий должен был завершиться непосредственно на жертве. В последний момент Семен ушел с линии атаки и нанес секущий встречный, целясь в нос. Кажется, попал: зверь взрыкнул от боли и приземлился как-то боком, явно потеряв координацию. Этого мгновения растерянности хватило для еще одного удара — прямого рубящего поперек морды на уровне глаз.

Потом мозг Семена отключился, как это не раз бывало в спаррингах с очень сильными противниками, и тело действовало само. Человек как бы сам превратился в зверя, но, в отличие от последнего, его бойцовские инстинкты были разнообразнее. Непонятно чем, но Семен почувствовал, что его единственное преимущество в том, что зверь не разделяет оружие и его носителя. Именно палку (а не человека) он считает своим врагом, а уследить за ней ему трудно, поскольку шея малоподвижна, а «боковое» зрение отсутствует. Это, конечно, было преимуществом, но... единственным и очень маленьким.

В какой-то момент зверь набрал дистанцию, сгруппировался и прыгнул, широко расставив передние лапы (не уйти!). Опять-таки без участия сознания тело человека приняло верное решение: Семен встретил атаку палкой, выставленной горизонтально на прямых руках. Посох глубоко вошел в пасть, не давая сомкнуться челюстям, и раньше, чем задние лапы зверя коснулись земли (передние царапнули по груди, раздирая куртку), Семен выполнил полный поворот вокруг своей оси, не выпуская посоха. Зверю оставалось либо что-то сломать (челюсть или палку), либо перевернуться в воздухе.

Однако противник оказался слишком тяжел — полностью «прокрутить» его Семену не удалось — один конец посоха пришлось выпустить. Яростно всхрапнув, волк упал набок. Чтобы совсем не расстаться с оружием, Семену тоже пришлось падать. Он рванул на себя палку, сделал кувырок и вскочил на ноги. Как раз вовремя, чтобы встретить новую атаку горизонтальным рубящим в приоткрытую пасть. Зверь сомкнул челюсти на конце посоха, Семен рванул и...

И всё кончилось.

Волк стоял, опустив голову к самой земле, и делал судорожные движения, похожие на кашель.

Размашной широкий сверху в основание черепа. Еще один. И еще...

Семен долго стоял над трупом, широко расставив ноги, опершись двумя руками на посох. «Длинный, наверное, метра полтора, да еще хвост полметра, лапы высокие и сильные, морда широкая, вытянутая, уши остроконечные, в передней части спины потемнение — этакое «седло», шерсть пушистая, но, кажется, довольно грубая, на брюхе и лапах светлее, чем на спине и боках, — удивительно красивый и страшный зверь. Неужели это я его...»

Потом Семен лег рядом с волком на землю и стал смотреть в небо.

Способность мыслить трезво вернулась далеко не сразу: «Вечереет, надо что-то делать. Пить хочется». Семен сел и начал осматривать себя.

Куртка и свитер на груди превращены в лохмотья, но царапины неглубокие, даже без крови (ведь чуть-чуть не достал!). Нижняя треть левой штанины почти оторвана, на голени довольно глубокая царапина с рваными краями (не смертельно, если не воспалится). На концах и в середине посоха глубокие царапины и вмятины от зубов — второй такой драки он уже не выдержит. Правда, это не настоящий Посох, который Семён так и не удосужился сделать, а просто крепкая палка, вырезанная наспех. Что ж, можно считать, что легко отделался! Семен промыл рану собственной мочой и обмотал остатками подкладки от куртки — будь что будет.