Род волка

Он был ученым и к тому же естественником. Кое-что знал по биологии помимо школьной программы и потому не питал иллюзий относительно возможности противостояния человека и дикого хищного животного, почти равного по весу. Ну, наверное, имея хорошую физическую подготовку и хорошее оружие (меч, топор, копье, рогатину и т.д.), что-то и можно сделать, а с палкой... Он же не бог весть какой мастер! Тогда почему мертв волк, а не человек?

Беглое обследование поверженного противника позволило сделать общий вывод: чудовищно повезло (опять!). Вероятно, первый же удар сильно размозжил волку, точнее, волчице кончик носа, заставив ее дышать пастью. Во время последней атаки Семен вышиб ей клык, который проскочил в дыхательное горло. Зверь попросту подавился собственным зубом. Бывает же такое...

* * *

Не удаляясь от поля битвы, Семен нарвал сухой (и не очень) травы, наломал мелкого кустарника, сложил всё это в кучу и поджег при помощи зажигалки — высекать огонь сил никаких не осталось. Он хотел как следует «продымить» окрестности, прежде чем отправиться искать воду и дрова на ночь. Полусырая трава разгоралась плохо, и костер всё время приходилось раздувать. Когда же «дымовуха» стала работать уверенно, в голове у Семена возникла странная «мыслефраза»:

— «Гадость какая! Зачем?»

— Чтобы не пришли падальщики, — не задумываясь, ответил Семен.

— «Не придут. Здесь мама».

— Не понял?! — взвыл в голос человек. — Это еще кто?!

— «Я», — последовал молчаливый ответ.

— Господи, избавь и сохрани! — попытался молиться Семен. — Сил моих больше нет! Может быть, хватит, а? Если без этого нельзя, то давай отложим на завтра!

Невидимый собеседник был явно не тем, к кому человек обратился с просьбой. Его реакция оказалась странной — недоумение и удивление. Словами передать это можно было примерно так: «Ты испуган?! Чего-то просишь? Сам ТЫ?!»

Семен уже успел понять, что, находясь в мысленном контакте с какой-нибудь зверюгой, можно демонстрировать всё что угодно, только не страх. Было крайне неприятно вспоминать, волной КАКОГО презрения окатила его волчица перед атакой.

— «Я могуч и ужасен, — послал он гордый ответ в пустоту. — Никого не боюсь и никогда не прошу!»

— «Да-да, конечно, — охотно согласились с ним. — Ты маму убил».

Семен еще не придумал, каким термином обозначить то, что воспринимает его мозг: «мыслеобразы», «мыслефразы»? Уж, во всяком случае, никак не слова. Это он сам пытается зачем-то «переводить» на слова чужие послания, а их требуется очень много для описания самого простенького мыслеобраза, мелькнувшего в сознании. И самое главное, сколько ни старайся, полного соответствия все равно не получается.

Вот, к примеру, из последнего послания однозначно следует, что контактер совершенно не различает понятий «жизнь» и «смерть». «Убить» для него не означает «лишить жизни», а больше соответствует «победить», «превозмочь», «оказаться сильнее». Понятие «мама» включает в себя мало человеческого. Это, конечно, и сытость, и защищенность, но в первую очередь, это прямо какой-то вселенский абсолют всесилия и всемогущества.

Человек уже понял, с кем имеет дело, — зверек поглядывал на него, спрятавшись за трупом волчицы. Первым порывом было встать и подойти, но Семен вовремя сдержался.

— «Иди сюда!» — позвал он.

— «Там воняет (очень неприятный запах)».

«Костер не нравится», — сообразил Семен и приказал:

— «Ко мне!»

Волчонок подошел и уселся метрах в трех от костра — подальше от дыма. Был он размером с некрупную овчарку, чуть более темной масти, чем мать.

— И что мне с тобой делать? — спросил Семен вслух.

— «Не понял», — был молчаливый ответ. Впрочем, не совсем молчаливый — зверек издал тихое удивленное урчание.

«Кажется, проблема не в том, что вопрос задан вслух, а в том, что он риторический, — догадался Семен. — Будь, как говорится, попроще, и к тебе потянутся... В данном случае — волки. Ладно...»

— «Здесь (тут-вокруг-близко) вода есть?»

— «Есть».

— «Веди!»

— «Следуй за мной».

В волчьем понимании «близко» оказалось добрых километра полтора. Правда, другого выхода всё равно не было — не мучиться же жаждой до утра. Уже почти стемнело, Семен понял, что дров набрать на всю ночь не успеет, и решил с этим смириться: «Совсем не факт, что огонь кого-то отпугнет. С другой стороны, волчонок не такой уж и маленький, но опасности не чувствует. Да и кого, собственно, бояться волку в ночной степи? Льва или тигра? Ни тот ни другой, кажется, волками не питаются, разве что с большой голодухи. Была не была! Где, как говорится, наша не пропадала! Лишь бы этот щенок не загрыз меня спящего... И чего он ко мне привязался?»