Родное гнездо

— Сегодня мы повторяем число пи. Хабарова, напомнишь нам определение?

— Пи — это отношение длины окружности к ее диаметру, — чеканит отличница Кира Хабарова.

— Верно. Васильев, а каково численное значение числа пи?

Торик же не может просто спокойно сказать нужные цифры. Это было бы слишком скучно.

— Три целых, один, четыре, один, пять, девять…

— Достаточно, — пытается его остановить математичка, но не тут-то было.

— …два, шесть…

— Все-все, садись, спасибо. Пи — число иррациональное, точно его значение записать невозможно, поскольку оно выражается бесконечным рядом знаков после запятой. Однако для практических задач обычно хватает двух знаков: 3,14.

— Анна Сергеевна, а вы про меня не забыли? — вдруг вступает Вася.

— Что, Пучков, устал стоять столбом? — в притворном сочувствии ахает математичка, всплеснув руками. — А мне казалось, ты такой сильный, спортивный, подготовленный молодой человек. Нет? Так ты не только по математике отстающий? По физкультуре тоже? Садись. Давай-давай, можно, я разрешаю. А то как бы ты у нас тут в обморок не грохнулся от усталости.

Класс взрывается хохотом. Анна Сергеевна довольно улыбается, а затем продолжает:

— А зачем оно вообще нам нужно, это число пи? Кто скажет?

— Вычислять длину окружности? — с места отзывается Лена Буйнова.

— Да, конечно, но не только. Вы уже знаете, что число пи входит в очень разные формулы. А в тригонометрии без него так и вовсе не обойтись, я уж не говорю о физике.

Взгляд математички на секунду сосредотачивается на облаках за окном, а голос становится мягче, напевней. Видимо, только теперь она открывает классу то, что ее действительно интересует.

— Иногда я и сама удивляюсь: почему вроде бы такие разные вещи в нашем мире связаны именно через число пи. Объективно такого быть никак не должно, а оно есть… — Несколько секунд она задумчиво молчит. А потом спохватывается: — Но мы с вами не будем отвлекаться, а повторим формулу площади круга, которую изучили на прошлом уроке…

В голове у Торика что-то тихонько щелкнуло. По спине пробежал легкий холодок. А правда: почему 3,14? Почему не два и не пять? Почему число не просто дробное, но еще и бесконечно длинное? И почему оно так часто попадается в формулах? В этом таилась какая-то загадка.

* * *

Май 1979 года, Город, 14 лет

Уроки сменялись уроками. Безликие одноклассники понемногу обретали имена, характеры и лица. Например, нашлось много общего со Стасом: его родители тоже только что вернулись из-за границы, но из Монголии. Причем сам Стас тоже там жил и теперь рассказывал много интересного.

Именно Стас сидел рядом, когда в актовом зале школы шел праздничный вечер. Выходили ребята, читали какие-то стихи, играли сценки, хотя все это мало занимало Торика. Но он мужественно сидел: надо так надо! А потом случилось чудо.

Занавес поднялся и открыл музыкальные инструменты для ВИА — вокально-инструментального ансамбля. В центре размещалась ударная установка, рядом — ярко-зеленый электроорган, в углу — блестящие золотом и изумрудом гитары, а у края сцены — микрофонные стойки, прямо как на настоящих концертах. Не успел Торик все это разглядеть, как ребята постарше живо запрыгнули на сцену и расхватали инструменты. Грянула песня. Кудрявый ударник, прикрыв глаза, самозабвенно лупил палочками, три парня с гитарами слаженно исполняли свои партии, у микрофона пела и пританцовывала пухленькая старшеклассница. А за органом сидела — ух ты, не может быть! — девчонка из их класса!

Торик вопросительно посмотрел на Стаса, и тот понимающе подмигнул:

— Лика? Да, она играет в ансамбле. Но не заглядывайся, она такая… — Он неодобрительно помотал пальцами.

Девчонка невысокая, круглолицая, темноволосая и не особо приметная. На уроках Торик ее вообще не замечал. Зато теперь она сидела за электроорганом, ловко и привычно играла, да еще успевала подпевать солистке.

Песня шла за песней, закончились комсомольские, спели грустную, про нелетную погоду, затем быструю, про «дом вон за тем углом». А потом солистка ушла, а пегий парень с гитарой вдруг запел по-английски. Да так легко и запросто, будто всю жизнь на нем разговаривал.

Торик сидел ошеломленный и поглощенный зрелищем и звучанием. И тут его буквально шарахнуло, иначе не скажешь. Впервые в жизни у него появилась цель! Накатила, точно свалилась откуда-то сверху. Ему безумно захотелось однажды тоже встать там, на сцене, с красивой и непонятной гитарой с кучей кнопок и ручек и петь в микрофон.

И дело совсем не в зрителях — он бы согласился стоять даже в пустом зале! Чудо в другом: несколько человек вместе творили музыку. Каждый был уникален, каждый привносил свою частичку, и сообща у них получалось не просто громче — их действия дополняли друг друга. Вместе они создавали нечто новое, причем такое, чего не мог бы сделать поодиночке ни один из них. И теперь Торик тоже так хотел!

Торик огляделся. Рядом сидели школьники — ребята и девчонки. Кто вполуха рассеянно слушал, кто болтал, кто зевал. И не было ни одного, кто бы испытывал хоть что-то подобное. Хотя…