Родственная душа. Сборник рассказов

«Что я здесь делаю?» – неожиданно для самой себя подумала Зоя Васильевна, её возмущение от странных вопросов инспектора, которые были взяты из какой-то другой жизни, совершенно ей незнакомой, мгновенно улетучилось, и она ответила так же равнодушно, как та задавала ей вопросы:

– Нет, – и, поднявшись, вежливо поблагодарила инспектора за беседу, сказала, что всё уяснила.

Женщина спохватилась, решив, что чем-то обидела посетителя, и попыталась «сделать ей подарок»:

– Вообще-то, если не хотите ехать на проспект Обуховской обороны, приносите все документы ко мне. Знаете, некоторые клиенты волнуются, не хотят ехать далеко. Я всё сделаю, хотя могут возникнуть вопросы…

– Хорошо, хорошо…. Спасибо огромное! – уже не слушая её, ответила Зоя Васильевна и вышла из кабинета.

Из другого кабинета вышел старик – жалкий, дряхлый – сел за стол и заохал, застонал:

– Начинается…. То была льгота – и всё! А теперь субсидии, компенсации…. О-хо-хо…

Зоя Васильевна почувствовала, что передо ней настоящий клиент этого заведения. Да и другие бабушки чувствуют себя здесь в своей тарелке. Вот они и получают льготы – возможно, всю свою жизнь. Льготы по любому поводу, и ещё с советских времён. Льгота – это их жизнь, их мировоззрение. Они заняты ею, они говорят о ней, они живут ею. Наверное, и Зоя Васильевна могла бы примерить на себя такое мировоззрение, поскольку её время уже пришло, а время её мужа придёт – неумолимо придёт! – всего лишь через несколько лет. Наверное, лучше было бы, если бы её муж пил… Или был инвалидом… Тогда с получением льгот не было бы проблем…

Зоя Васильевна посмотрела на цветущий, несмотря на предпенсионный возраст, вид мужа. Он резко выделялся среди этих стариков, которые ради льгот изо всех сил старались (Зоя Васильевна в этом не сомневалась) выглядеть ещё более старыми и немощными. Она вспомнила, что ей говорила инспектор: чтобы собрать все необходимые справки, проситель льготы неизбежно станет носителем этой психологии, войдёт в роль… Неужели ради жалкой подачки от государства они с мужем должны стремиться как можно быстрее состариться? Нет, их льготное время ещё не настало! Да и сами они такие люди, которым государству непросто будет оказать такую услугу, даже если оно захочет: они сами не позволят. Они были предпринимателями, у них была школа. Конечно, их постигла временная неудача… Но ведь именно временная!

– Ну, что? – спросил Сергей Арефьевич, вставая навстречу жене.

– Мы явно не туда попали! Давай скорее уйдём отсюда!

Блаженство

Июль 1971 года выдался особенно жарким даже для Власа, коренного жителя Крыма, и он страдал от изнуряющей жары вместе с сотнями других новоиспечённых курсантов Севастопольского Высшего Военно-Морского инженерного училища, осваивающих «Курс молодого бойца» на огромном строевом плацу. Он находился на берегу бухты Голландия в низине, окружённой высокими холмами, на одном из которых стояло величественное здание училища. Одна из границ плаца выходила на берег бухты, к самой воде, но это не спасало от жары: говоря морским языком, был полный штиль. От жары и сотен марширующих ног асфальт плавился, горячий удушливый воздух медленно поднимался от поверхности плаца, и сам плац напоминал огромную раскалённую сковороду, на которой, словно жареные семечки, копошились курсанты.

Строевая подготовка длилась два часа ежедневно и как раз в то время, когда солнце находилось в зените. Военно-морской флот СССР испытывал своих новобранцев на пределе человеческих возможностей.

Первый час муштры подходил к концу, близилось время перерыва на отдых. Влас, как и все остальные курсанты, уже был весь мокрый от пота, а ступни его ног в тяжёлых кирзовых ботинках, имеющих на флоте своё, особое название – «гады», буквально «горели»: он целый час изо всех сил дисциплинированно стучал подошвами этих самых «гадов» по раскалённому асфальту, как того требовал старшина:

– Носочек тянуть, выше-выше! На уровень колена! И р-резко вниз! Раз, два, три!.. Раз, два, три!.. Не «сачковать»! Чётче удар!

И все курсанты старались не «сачковать», все тянули носочки и с размаху били «гадами» об асфальт, все были мокрыми от пота, и у всех «горели» ступни ног.

Наконец, старшина посмотрел на часы и скомандовал:

– Перерыв – пятнадцать минут! Взво-о-д, р-р-разойдись!

Строй рассыпался, и все курсанты бегом бросились к краю плаца, где были деревья и несколько небольших зданий. Под ними была спасительная тень.