Рокировка по длинному пути

— Да ты чего говоришь, Гарри? — растерялся Хагрид. — То один ребенок, а то целая война. Разве я трус какой от нее бегать? Все, у кого силы есть, своё защищать кинутся, да хоть бы и твои родители. Героями были… да. А я чем хуже?

— А знаешь, Хагрид, — развернулся Гарри. Глаза у него были сухи, но голос немного дрожал, словно он сдерживал слезы. — Я бы предпочел не мертвых героев, а живых родителей, которых бы знал, с которыми рос. И все бы отдал, чтобы они просто свалили во Францию, а не участвовали в войне. И я не жил бы приживалой у тетки, не облизывал втихаря тарелки из-под торта кузена, не носил обноски и не был бы постоянной мишенью спятившего монстра. Но если тебе дороже чужие дети, а не свои, то — твой выбор. Подумаешь, очередная безотцовщина — кого это волнует, когда на кону великие цели.

Гарри неожиданно рванул с места и хлопнул дверью, не дав нам и слова сказать.

— Прости, Хагрид, — обронила Гермиона и, бросив на него виноватый взгляд, кинулась следом, но я успел её перехватить, поймав за руку. — Ты чего, Рон? Нельзя его оставлять в таком состоянии…

— Он справится. Дай ему побыть одному, — коротко сказал я. — Мы найдем его позже, когда он успокоится.

— Вы тоже считаете, как он? — растерянно спросил лесник, не ожидавший от Гарри такой реакции. А я вспомнил, что это тема была в книге для Поттера весьма болезненной, хоть он и скрывал свои настоящие чувства. Он же отчитал Люпина и прогнал.

— Ну, я мало в этом разбираюсь, — деликатно подбирая слова, ответила Гермиона. — Но, думаю, ты найдешь решение, Хагрид.

— Тебе больше семидесяти лет, — неохотно ответил я на его вопрошающий взгляд. — Большую часть жизни ты был один и заботился о других, так что вполне теперь можешь подумать о себе тоже. Но я считаю непорядочным для мужчины бросать беременную женщину, которая тебе доверилась, одну. И не важно, ради какой цели. А маленький ребенок нуждается в заботе больше любого другого. Посмотри на Гарри — он несчастен, несмотря на родителей-героев. В общем, только тебе решать, как поступить — это твоя жизнь и только твой выбор. А мы в Британии не пропадем. С тобой или без тебя, — добавил, бросив взгляд на часы. — Прости, Хагрид, но нам пора. Мы навестим тебя на неделе, если ты не против. Гермиона…

Мы покинули расстроенного и непривычно молчаливого Хагрида и пошли в сторону замка. Гермиона украдкой бросала на меня взгляды и прикусывала губу — видимо, не решалась что-то сказать.

— Как ты думаешь, Рон, — не выдержала она и притормозила, — с Гарри всё в порядке?

— Более чем, — ухмыльнулся я и показал ей на скамейку под дубом возле озера, где самозабвенно целовались Гарри и Чанг. — Видишь, совсем не обязательно было за ним бегать. Чжоу нашла более приятный способ утешить нашего Гарри.

— Вот ведь… — с облегчением и тенью досады сказала Гермиона и слегка покраснела. — Полагаю, нам не стоит сейчас подходить.

— Наверное. Лучше пойдем в замок и не будем портить парню свидание, а он нас потом сам найдет, — предложил я. — Ты идешь с нами в Хогсмид?

— Нет, — с сожалением ответила Гермиона. — У меня в час факультатив по нумерологии.

— Тогда мы купим тебе сахарных перьев, — пообещал я, заходя в холл.

Поттер выглядел преувеличенно веселым, много улыбался, вот только глаза не участвовали в постановке. Но потом, под влиянием Чанг, он незаметно оттаял и обратно в замок вернулся уже довольным, без всякой фальши.

С нами неожиданно выразили желание пойти почти все наши. Мы шумной ватагой дошли до деревни, немного посидели в кафе, а потом все разошлись по магазинам, чтобы встретиться в четыре возле часов.

Гарри вернулся всклокоченным и помятым, с обалделым, несколько расфокусированным взглядом и мечтательной улыбкой. А Чанг отводила смешливый взгляд и нарочито строила скромницу. Похоже, она взялась за нашего тихоню всерьез.

Мы с Луной немного посидели в кафе, затарились вкусняшками, прикупили канцелярии и хорошо провели время. А я, пользуясь случаем, присмотрел себе домишко — на главной улице продавали парочку подходящих, которые братьям под магазин приглянулись.

Близнецы неделю назад отдали мне обещанную смету, чтобы я передал своему богатому «знакомому». Сам дом-лавка примерно обойдется мне в три-четыре тысячи, плюс — тысяча-полторы на ингредиенты, оборудование, косметический ремонт и рекламу. Это в книге торговцы боялись и спешно покидали дома, скидывая недвижимость задешево, но в мирное время одной тысячей не ограничишься.

Я решил не снимать под магазин дом, а сразу купить свой. С близнецов брать пять процентов с продаж и небольшую сумму за аренду. И им хорошо, и мне — будет куда рвануть из «Норы», если припечет — комнату я себе за посредничество застолблю, а снимать жилье самому, несовершеннолетнему, все равно не дадут. До семнадцати родители за ребенка отвечают.