Роковая головоломка

– Об этом все хоть что-то слышали. А вот в религии бон в прежние времена практиковались кровавые жертвоприношения, причем в жертву приносили не только животных, но и людей. Мало того – жертв убивали с необычайной жестокостью, их кости дробили, а внутренности разрывали, потому что считали, что божества питаются их страданиями…

Надежда поняла, что священнику было трудно об этом говорить, его миролюбивая буддийская душа противилась чудовищному ритуалу.

– Когда в Тибет проник буддизм, традиции бон смягчились. Вместо людей в жертву стали приносить фигурки из теста, хотя животных использовали еще долго, вплоть до девятнадцатого века.

– В чем же тогда проблема?

– Ходят слухи, что в глухих малодоступных уголках Тибета, в отрезанных от мира горных долинах существуют группы последователей особой разновидности бон – юнгдрунг-бон. Так вот, эта секта до сих пор практикует кровавые жертвоприношения, причем не только животных. В тех местах, где живут последователи этой секты, часто пропадают путники или зашедшие в незнакомые места пастухи…

– Ужас какой!

– Совершенно с вами согласен.

– И вы думаете, что тот человек, который больше ста лет назад принимал участие в ограблении вашего храма, был последователем этой секты?

– Очень возможно. Об этом говорит и то, что в его комнате нашли черную шапку, и то, что он, не задумываясь, убил храмового сторожа. Настоящий буддист не пошел бы на убийство. Это противоречит нашим основным принципам.

– Но, судя по вашему лицу, это еще не все…

– Да, это не все. Больше всего меня испугало то, что, судя по письму, мандала «Царство света» попала в руки бонпо. Это может привести к усилению секты юнгдрунг-бон, к увеличению числа их сторонников… а значит, жестокие, кровавые обычаи могут распространиться. Мир может погрузиться в ужас древней жестокой религии…

– Да, но мандала похищена больше ста лет назад, и пока статус-кво сохраняется.

– Пока – да, но дело в том, что ритуал, в центре которого находится мандала, можно совершить только в определенный момент времени, при определенном расположении звезд.

– И в полнолуние! – вспомнила Надежда.

– Совершенно верно, – кивнул священник. – А теперь я вынужден попросить у вас прощения – я должен приступить к исполнению своих храмовых обязанностей.

– Спасибо, вы мне и так уже очень помогли. Я вам чрезвычайно признательна.

– Если вам удастся что-то узнать о «Царстве света», пожалуйста, дайте мне знать. И еще… будьте осторожны! Адепты юнгдрунг-бон очень опасны!

– Вы думаете, они до сих пор есть в нашем городе?

– Я в этом почти не сомневаюсь. Еще раз простите, что прервал наш увлекательный разговор, но меня призывают дела. А если вы хотите узнать больше, то обратитесь к Петру Петровичу Линдту. Он историк, востоковед и писатель. Он может многое рассказать вам…

Надежда поблагодарила священника и вышла из храма.

На газоне неподалеку от главного входа, опершись на метлу, стоял давешний уборщик и с кем-то вполголоса разговаривал по мобильному телефону. Увидев Надежду, он заговорил еще тише и прикрыл рот ладонью.

Надежде это не понравилось, но она отбросила свои опасения и направилась к остановке маршрутки.

Внезапно она почувствовала какое-то неприятное ощущение – словно кто-то пристально смотрел ей в спину. Надежда не стала вертеть головой, а использовала старый прием – достала пудреницу с зеркальцем и сделала вид, что рассматривает незаметный прыщик. При этом она заметила на краю тротуара все того же храмового уборщика.

«Что ему от меня нужно?» – подумала Надежда.

В это время как раз подъехала маршрутка, но перед тем, как сесть в нее, Надежда напоследок взглянула на уборщика. Тот стоял на прежнем месте.

«Ну, может, у него и в мыслях ничего плохого не было, а у меня развивается паранойя», – размышляла она, записывая имя, которое ей назвал буддийский священник.

Однако на полпути к дому Надежда заметила позади маршрутки большую черную машину, которая тащилась как привязанная, сворачивала в ту же сторону и останавливалась без видимых причин.

Надежда снова ощутила беспокойство и попыталась разглядеть номер подозрительной машины, но из окна маршрутки его не было видно. Она даже хотела выйти, не доезжая до своего дома, и как-нибудь запутать следы, но тут черная машина наконец пропала.

Надежда все же вышла немного раньше и прошла два квартала пешком, то и дело останавливаясь и проверяя, нет ли за ней слежки и не появилась ли снова таинственная черная машина.

В конце концов ей надоело играть в шпионов, к тому же она уже дошла до дома. Перед подъездом вездесущая соседка Антонина Васильевна, которую жильцы за глаза называли Недреманное Око, распекала соседа с третьего этажа Иннокентия, который выгуливал своего черного добермана по кличке Мефистофель.

– Убирать за своей собакой нужно! – гремела Антонина Васильевна. – Приличные люди всегда носят с собой пластиковые мешки и совок!

– Я убираю… – робко оправдывался Иннокентий. – Я всегда убираю…

– А вот это что? – Антонина Васильевна указала перстом на очевидные последствия собачьей жизнедеятельности.