Роковой подарок

– Он её любит, – сказала Карина с отвращением. – Давно. Он и в садовники к ним пошёл, чтоб хоть иногда видеть, представляете? А мамочка с папочкой дочку драгоценную в Москву услали! Зачем ей Паша?! У отца для неё, небось, другие женихи готовы!..

– Так, – повторила совершенно растерянная Маня. – А теперь отец убит, и Паша говорит, что это он виноват?…

Карина кивнула и закрыла лицо руками:

– И я его больше никогда не увижу, – прошептала она. – Он погибнет теперь! Он же такой… добрый, такой… рассеянный! Что же делать? Что теперь делать?

Девушка горько заплакала, закрыла руками лицо, слёзы полились из-за сомкнутых пальцев.

Маня стала совать ей салфетки:

– Что ты, что ты, – приговаривала она. – Подожди, девочка, ещё ничего не случилось! Нам просто нужно его найти. Он же пока не погиб, правда? Ну вот, и не дадим мы ему пропасть!

– Да-а-а, только где теперь его искать?…

– Я подумаю и, может, придумаю что-нибудь. Подожди, я тебе водички холодной принесу! Хочешь «Дюшес», любишь?

Карина кивнула.

Маня вытащила из холодильника две бутылочки, заплатила и вернулась за стол.

В голове у неё был кавардак.

– На, попей.

Карина отпила газированной воды, икнула и опять закрыла лицо руками.

– Значит, Паша любит Машу, – сказала писательница, чтоб хоть немного превратить кавардак в подобие стройных мыслей, – и работает у них в саду, чтобы с ней видеться. Её родители знают, что он её любит, и на всякий случай увезли дочь в Москву.

– Машка раньше здесь училась, в гуманитарном университете, а потом её отец в Москву перевёл. Вроде как там образование лучше! Только Паша всё равно у них работал, надеялся, что Машка на каникулы будет приезжать!

– Она приезжала?

Карина кивнула.

– И Паша считает, что виноват в смерти Машиного отца.

Карина опять кивнула.

– Интересное кино, – пробормотала Маня, спохватилась и погладила девушку по плечу: – Я постараюсь найти твоего друга. Я тебе обещаю! Ты сейчас иди и попробуй ещё немного поработать. Диплом бывает один раз в жизни, и его нужно защитить.

Карина всхлипнула и посмотрела на Маню с надеждой, как ребёнок, которому пообещали хорошее.

– Я совсем не сплю, – пожаловалась она. – И в голову ничего не лезет, только всякие ужасы.

– Это правильно, – уверила Маня. – Так и должно быть. Добро пожаловать во взрослую жизнь!

– Я так не хочу.

– Никто не хочет, – отозвалась Маня. – И все в неё попадают, в эту самую жизнь. Карина, если Паша объявится, ну вдруг, немедленно звони мне! Ты записала мой телефон? Запиши и сохрани! И сразу же назначай ему встречу! А я попробую пока что разобраться, кто и в чём виноват…

Очень расстроенная, Маня вышла на улицу и зашагала вдоль реки.

…Любовь до гроба – чем не мотив? Шекспир, к примеру, был уверен, что мотив! Мальчик любит девочку, отец девочки против, и мальчик убивает отца.

Максим тогда позвал: «Паша!» Маня слышала своими ушами. А теперь Паша собирается завербоваться на север и уехать навсегда.

То есть получается, что он – убийца?… Профессор Шапиро ошибся в главном, мальчик не гений, а злодей?…

Маня всё шагала.

Редкие прохожие, попадавшиеся навстречу, здоровались, и Маня рассеянно здоровалась в ответ.

…Маргарита, домработница, говорила, что Маша и Федя, дети Максима, должны вот-вот вернуться, наверняка уже приехали. Нужно непременно поговорить с Машей! Вряд ли мальчик подался в геологическую партию, на Луну или куда угодно, не увидевшись с ней! Хотя, если он на самом деле застрелил отца девочки…

Маня передёрнула плечами, словно ей стало холодно от этой мысли, и ещё прибавила шагу.

Нужно узнать, выпустил следователь Раневский – Дмитрий Львович! – Женю или всё продолжает держать в кутузке. Если выпустил, имеет смысл сначала поговорить с ней, а уж потом с её дочерью. Но с Пашей в это время может случиться всё что угодно!

…И как быть?…

Маня перебежала дорогу и шла теперь вдоль белой монастырской стены к распахнутым воротам.

– …история которого насчитывает немало славных страниц. В тринадцатом веке здесь открылось первое на северо-западе русских земель духовное училище, в восемнадцатом веке на территории обители создали одну из первых духовных семинарий, славяно-латинскую…

Экскурсовод говорил, слушала его почему-то только одна дама в элегантной шляпе и каких-то сногсшибательных одеждах. Маня обежала парочку, оглянулась, чтоб посмотреть на шляпу, и – остановилась как вкопанная.

– Анна Иосифовна?!

Дама неторопливо повернулась. Изумилась, но тут же справилась с собой.

– Здравствуй, Манечка, – это прозвучало исключительно сердечно.

У Мани опять в голове всё подпрыгнуло, перемешалось и оказалось вверх тормашками.

Анна?! Здесь, в Беловодске?! Как она тут оказалась?! Что случилось?!

Собственно, все эти вопросы Маня и выпалила в лицо издательнице.

– Почему ты так тяжело дышишь? – осведомилась Анна Иосифовна вместо ответа. – Откуда ты бежишь?

– Из библиотеки.

– Это прекрасно.

– Анна Иосифовна, вы давно приехали?!

– Вчера.

– Зачем?!

Анна улыбнулась:

– Полюбоваться красотами города.

– Да ну-у-у! Вы меня обманываете.

– Конечно, – согласилась издательница, взяла Маню под руку и попросила экскурсовода: – Извините нас, пожалуйста.