Роковой подарок

Женя выпила и заговорила снова:

– А на работе! Всех опекал! Кому операции, кому учёбу оплатить! Он считал, что должен, понимаешь? Если ему повезло в жизни, значит, он должен другим помогать. Только ничего ему не везло! Он сам всё заработал, сам!.. Ну, и я помогала. Как могла.

Она помолчала немного, поднялась с качалки и стала ходить по террасе – не слишком уверенно. Маня пристроилась рядом и время от времени поддерживала её под локоть.

– На прошлой неделе фильм смотрели. Какую-то ерунду полную! Я хорошие фильмы люблю, а он лишь бы комедия!.. Мог их по сто раз смотреть, а хохотал всё время как в первый!

Тут Женя остановилась, посмотрела на Маню и спросила:

– Зачем его убили? За что?

И зарыдала бурно, навзрыд.

Маня обняла её, прижала к себе. Женя вся сотрясалась, словно её било током, и была горячей, температурной.

Подскочила Рита, стала совать к губам стакан с водой, но Женя рыдала так, что никакая вода не могла бы помочь.

– Мама? – На террасу вбежал Федя, за ним вошла громадная собака.

Женя кинулась к сыну, они обнялись, и он стал качать мать из сторону в сторону, а она всё рыдала и рыдала.

– Слава те господи, – провсхлипывала рядом Рита. – Хоть слёзы пришли, а то беда прямо…

– Федя, – сказала Маня тихонько, – пристройтесь вон на диванчик. Посидите вместе.

Через десять минут Женя крепко спала, привалившись головой к плечу сына. Тот боялся пошевелиться.

– Она не проснётся, – вяло сказала Маня. – Ей нужно набраться сил.

– Как вы догадались, что нужно сделать?…

– Анна Иосифовна догадалась, – возразила Маня, и парень посмотрел на неё с изумлением. – Не я. Да и какая это помощь!.. Помочь ничем нельзя.

– Да всё лучше, чем она истуканом каменным сидела, – вставила Рита. – Может, тебе кофе сварить? Или обедать подать? Ты ж не завтракала, дочка!..

– Я соврала, – призналась Маня, с трудом шевеля губами. У неё тоже совершено не было сил, все кончились. – А где Маша?

– С утра на реку ушла, не появлялась. А что? Найти?

– А Паша?

– Какой Паша? – переспросил Федя. – Садовник?…

Маня кивнула.

– Так он тогда убежал, больше и не прибегал, – осторожно сказала Рита. – А он-то чего?…

– Мне нужно поговорить с Машей. Она на пристань ушла?…

– А может, и в лес. Она у нас подолгу гуляет. Сейчас-то особенно. Тяжко ей дома.

– Она придёт, и вы поговорите, – подытожил Федя. – Может, вы тоже приляжете? У вас… усталый вид.

– Я лучше на улице посижу, – сказала Маня и с трудом поднялась. Колено, про которое она совсем позабыла, болело невыносимо.

– Я тебе туда кофейку принесу, – заспешила Рита. – Федя, проводи Марию!..

– Я сама дойду, – возразила Маня. – Лучше, чтоб с Женей всё время кто-нибудь был. Вдруг она всё-таки проснётся.

Писательница добрела до лужайки, на которой по-прежнему стояла уютная садовая мебель, и шмель по-прежнему гудел в сирени, и на белых подушках по-прежнему танцевала резная тень от листьев каштана.

Маня плюхнулась на диван, вытянула ногу и заплакала – от бессилия, от боли, от сочувствия и жалости.

Плакать долго никак нельзя, сейчас Рита принесёт «кофеёк», и в любую минуту может появиться Маша – писательница была почти уверена, что девчонка вовсе не «гуляет по лесу», а встречается с ненаглядным Пашей Кондратьевым. Если только у них действительно любовь!..

Она всхлипывала, слезы падали ей на руки и на диван, и Маню почему-то удивляло, что они такие крупные.

…Ах, как сложно и несправедливо устроена жизнь! Зачем она так устроена?…

Бесшумно подбежала гигантская собака Фиби, ткнулась холодным носом Мане в ладонь, посмотрела вопросительно.

– Эх ты, – сказала ей Маня. – Ты жизнь выиграла по трамвайному билету, вот в саду гуляешь. А так усыпили бы давным-давно!..

– Вам мама рассказала? – Федя аккуратно пристроил на стол поднос. – Про Фиби?

– Мама.

– Она у нас такая. Ей бы только папу за что-нибудь хвалить! Я раньше понять не мог, почему она от него в таком восторге! Столько лет с ним прожила и человек он трудный!

– А потом понял?

Парень взглянул на неё, сел в кресло и потёр лицо.

– Он ей нравился, понимаете?… Вот он сделает ерунду какую-нибудь, лампочку ввернёт, она радуется как дурочка! – Федя улыбнулся. – Мама в стрелковый клуб всегда без папы ездила. Она стреляет хорошо, без промаха, а он кое-как. Так она специально одна ездила, потому что там не могла им восхищаться! А ей это нужно!..

– Так бывает, – согласилась Маня.

Она тоже всегда восхищалась Алексом, просто безудержно!

– Я бы не смог, – признался Федя. – Если б я что-нибудь делал отлично, я от себя просто… пёрся бы! А мама нет.

– Ты мальчик, – сказала Маня. – У вас всё по-другому.

– Я так на него злюсь, – вдруг сказал Федя и покрутил головой. – На папу! Ничего не могу с собой поделать. Зачем он нас бросил? Маму зачем?

– Он не бросал, – возразила Маня. – Его убили.

– Ходил бы с телохранителем! – выпалил парень. – В бронежилете! И в каске!

Маня помолчала, а потом спросила:

– Кто там с ней? Рита?

Парень кивнул.

– Вам кофе налить?

– Ну, налей, пожалуй.

– Вы их давно знаете? Родителей?

У Мани не было сил рассказывать, и она соврала, что давно.

– А почему раньше к нам не приезжали?

Маня соврала, что всё времени не было.