Роман о Розах

Я молчал. Моё сердце колотилось сильно и неровно, а на висках проступил пот.

– Ты так и будешь молчать? Что мне с тобой делать?

Я едва остановил себя, чтобы не произнести ненавистную Принцем фразу. Там, эта фраза почти бессмысленна, на неё не обращают внимания, но здесь она обретает все оттенки неблагоприятного значения, тем более, если она повторена несколько раз за разговор.

– Я – писатель, – ответил я, и на миг страх свалился с моих плеч.

– Уверен в этом?

– Уверен, иначе бы не стоял перед вами.

– Неплохо.

Он, кажется, остался доволен ответом. Принц подозвал волка и погладил его. Мне показалось, что это движение рукой по шерсти успокаивало его. Волк зевнул и лениво растянулся на полу. Я машинально бросил взгляд на пустую тарелку.

– Да, он голоден, ему пора на охоту, – Принц ласково потрепал волка и обратил свой взор на меня, чтобы продолжить. – Так значит, ты писатель?

И снова я еле осадил себя, что не сказать "не знаю".

– Я пытаюсь писать.

– И как? Получается?

Я вздохнул и постарался выкинуть из головы это ненавистное "не знаю", но оно было словно кусок арматуры, торчащий из земли и грозящий поранить любого, кто идет, не глядя под ноги, и крутит головой по сторонам.

– Не уверен, что у меня получалось хорошо, но мои книги пользуются успехом. Возможно, всё не так плохо.

– И что тебя останавливает взяться за более интересную и глубокую тему?

Я бросил недовольный взгляд на Принца.

– Может быть, отсутствие литературного дара?

– Ну, это уж, позволь, не тебе судить, а читателям.

– Но мои читатели – это любители лёгкого чтива. Я не пишу психологических романов, эпопей, саг, религиозных или философских сочинений. Мой жанр прост и лёгок. Из всего, что я написал, достойны внимания только пара абзацев.

– Иногда абзац в три строчки бывает более гениален, нежели книга в тысячу страниц. Так почему ты не берёшься написать что-то более масштабное? Во всех смыслах.

– Я уверен, что это не моё.

– Точно так же, как уверен в том, что Розы ты не встретил?

Давно я не чувствовал себя так нерешительно, казалось, воздух вокруг накалился и обжигал.

– Поверить в то, что у меня настоящий дар, невозможно.

– Вы, люди, так любите прибедняться, что становится тоскливо. Оставим наш разговор ненадолго, отложим на потом и вернём гостей. Они уж точно не виноваты в том, что ты терзаешь себя сомнениями. А ведь они так же ждут своих избавителей, своих создателей, своих наречённых.

Последнее слово он произнёс медленно и с особым выражением, чуть протяжно, будто стоял на сцене. Принц подкинул платок, и гости появились вновь. Они проявились из лёгкой дымки, которая, впрочем, тут же исчезла без следа.

– Иди к ней.

– Спасибо, Принц.

Я оглядел пеструю толпу и нашёл Розу, стоявшую возле столика с шампанским. Она кивнула мне. Подходя всё ближе, я заметил, как на её глазах сверкнули слёзы.

– Почему ты плачешь? Что случилось?

Я почти подбежал к ней, и только взгляды присутствующих гостей, остановили меня. Я взял её за руку и поцеловал, пытаясь спрятать за этим жестом свою неловкость.

– Неужели ты так и не понял?

– Что?

–Ты знаешь меня. Я есть, я существую там, в твоей реальной жизни.

Я тихо вздохнул, чуть приподнял брови и улыбнулся уголками губ.

– Нет, Роза, это не так, – я провёл по её руке пальцами, пытаясь скрыть внутреннюю дрожь, но и это движение руки показалось мне странным, нелепым, выдающим моё состояние. – Я знаю, с кем я разговаривал. Разве он не должен запутать меня, заставить сделать неправильный ход, отойти от цели?

– Я не знаю…

– Не говори этих слов, – остановил я её. – Ты всё знаешь, и ты будешь мне помогать там. Вместе мы закончим всё, что я по глупости бросил. Или… Я напишу новую книгу о нас. Опишу всё то, что произошло со мной здесь.

– Ты создатель, ты тот, кто вдохнёт в меня жизнь. Настоящую жизнь. Я должна доверять тебе, но я боюсь.

– Ничего не бойся, слышишь, ничего. Всё для нас закончится правильно. Вот только… – я на секунду остановился, и по выражению моего лица Роза поняла, что меня что-то не отпускает после разговора с Принцем, что-то мучит. – Если то, чем я буду заниматься там, контролируется совсем иными силами, ты же меня понимаешь, мне становится страшно. Что будет с моей душой?

– Твоя душа обретёт бессмертие, как и душа любого праведника. А ты такой. Я верю в тебя.

– Не-е-т, – чуть протяжно проговорил я.

Вдруг в моей голове проскочила странная и какая-то нелепая мысль, до этого момента вообще не всплывающая, так как для неё не было никакого основания. Просто это "вдруг" оказалось тонким лезвием, прорывающим невидимую ткань сомнений и неведения.