Роман с Луной

– Ерунда, – отвечала я. – То, чем мы с Кешей будем благословлены – явится через любовь, равновесие, мир. Силой своего всеобъемлющего сострадания Кеша привлечет к себе внимание Великолепного Вселенского Правителя – помощника живых существ. Но сейчас вокруг нас должна быть чистая моральная атмосфера, исключающая нетерпение, стремление, достижение или обладание…

– Нет, я прямо не верю, что правительство Москвы могло вас облапошить, – названивала по телефону Маргарита. – Оно до того трогательно заботится о ветеранах. Мы только и бегаем с Фимой за подарками. Как раз к Новому году в мэрии трубили сбор ветеранов. Мне дали пакеты с провизией. Спускалась по лестнице, обогнала двух старичков. Оборачиваюсь – Царица Небесная! Лежат оба, причем так переплелись, сумки с подарками от Лужкова валяются, один в очках, другой без очков. Я удивилась: бутылки водки свои они еще не могли выпить чисто физически. Оба аккуратненькие, в галстучках, с орденами. Тихо лежат и поглядывают по сторонам. Я кинулась к ним со всех ног…

На этот раз в мэрию Рита ходила одна, поскольку в начале января Серафима положили в больницу. Последнее время у него прихватывало сердце. Потом он расстроился, что кассирша в магазине, когда он забыл взять подсолнечное масло, крикнула ему:

– Дедушка!

– А я иду себе, – горестно повествует Фима, – даже внимания не обращаю. Меня ведь так никогда никто не звал…

Она кричит:

– Дедушка! Возьмите свое растительное масло!!!

– А если бы я был с девушкой??? – И Серафим воздевает руки к небу.

Мальчик выдал ему в больницу мобильный телефон, и мы велели Фиме время от времени оттуда подавать признаки жизни. Вот он звонит Рите, докладывает, что он ел, как спал.

– И вдруг, – рассказывает Рита, – быстро и деловито попрощался со мной, а с кем-то поздоровался медовым голосом, каким он обычно поздравляет женщин с Восьмым марта.

Фима не знает, как отключать телефон, а Рита затаилась, не положила трубку.

– И тут, – говорит Рита, – послышалось шумное дыхание Фимы, как будто он кого-то… Я страшно разволновалась, вся превратилась в слух, ловлю каждый звук. Вдруг – незнакомый женский голос: «Дышите глубже, дышите, не дышите… Давление мальчишеское!..» Так я узнала, какое у Серафима давление! – строго закончила Маргарита свой рассказ.

К Новому году мы забрали Фиму из больницы. Погода ужасная, днем дождь, ночью обещали мороз, гололед. Все переживали, как Рита с Фимой до нас доберутся. Хотели сами пойти к ним праздновать, но они категорически отказались.

– В крайнем случае, – надменно сказала Рита, – мы сможем доползти на четвереньках.

Кеша:

– Ну, это обратно. А – туда?

Не нарушая традицию, мы собрались у нас дома. Главное, у меня привычка – к праздникам впрок заготавливать сувениры. Мальчик мне тогда еще говорил:

– Ты, я вижу, заранее тащишь из магазина канцелярские товары и унитазные щетки в красивой упаковке, срывая ценники?.. А я вот чего боюсь: меня Тася раскрутит на дорогостоящие для вас подарки, а вы мне надарите разной ерунды. Я ей говорю: «Пойми, у нас не принято вручать ценные дары. Все обходятся каким-нибудь „Туалетным утенком“ или стиральным порошком…» А она на меня смотрит и не верит!.. Вот ты, Кеша, – встревоженно говорит мальчик, – что собираешься мне подарить?

– Бессмертие! – вдохновенно ответил Кеша. – Я подарю тебе бессмертие!..

Я приготовила сациви из кур. Тася соорудила селедку под шубой. Фима принес шампанское. Ровно без пятнадцати двенадцать мы попытались его открыть, но бутылка не открылась. Пробка в горлышке засела, как влитая, и никакой силой нельзя было ее оттуда извлечь. Видимо, Серафим где-то приобрел это шампанское с учетом ужесточенного режима экономии. Еще Рита с Фимой принесли конфеты из фронтового пайка.

Кеша польстился и констатировал:

– Просроченные!

И весело добавил:

– Но ведь и ветераны немного просроченные…

Во всем остальном Фима не успел запастись новогодними подарками, поэтому решил слегка доплатить и присоединиться к моим.

– А всю ночь мы будем говорить о том, кто кому сколько должен, – и если не сойдемся в цене, останемся без подарков!.. Я-то Рите сделал подарок на Новый год, – балагурил он, – подарил дочку!

Впрочем, зятю на Новый год Фима подарил свои старые часы.

– Кажется, они встали, – сказал Кеша, тряхнул и прислушался. – Ничего, – успокоил он Серафима, – все равно я буду носить ваши часы и глядеть на них два раза в сутки. Главное, как на часы посмотреть! Как и когда...

Мальчик отдал Кеше духи, которые ему преподнесли на работе, французские – «Жан-Пак».

– Держи! – сказал он великодушно. – Может, парфюм тебя дисциплинирует: встал, принял душ, оделся, спрыснулся и пошел.

– Куда пошел? – спросили мы с Кешей хором.

– У кого какие перспективы, – пожал плечами мальчик. – На завод…

Зато Кеша от себя лично вручил Тасе роскошный цветной календарь пятилетней давности:

– Это календарь воспоминаний, – сказал Кеша. – Что я делал восемнадцатого марта? Что – пятого июля? А на сейчас у меня нет календаря! Зачем? Я могу в любой момент спросить у кого угодно, какой сегодня день и число.