Роман с Пожирателем (СИ)

Стоило сделать шаг в холл, и вокруг защёлкали камеры, ослепили вспышки. Гермиона крепко стиснула его локоть, но спину держала прямо, чуть приподняла подбородок, как она это делала всегда. Оба были серьёзны и спокойны. Одному Майлзу было известно, что творилось в её и его душе, это смятение, волнение, заставлявшее руки дрожать.

— Мисс Грейнджер! Мистер Трэверс! Один вопрос! Скажите…

Вопросы сыпались водопадом. Гермиона сурово нахмурилась. Майлз же чувствовал себя так, словно его кромсали на куски. Шум внешний смешался с шумом мыслей этой безудержной толпы журналистов и зевак. На мгновение ему показалось, что он первокурсник Хогвартса. Но теряться нельзя. Он воскресил в памяти монотонный голос декана:

«Сосредоточьтесь, мистер Трэверс. Слушайте тишину внутри себя. Ваша собственная тишина — самая большая ценность».

Майлз глубоко вдохнул и услышал её тихий голос:

— Сонорус.

Затем Гермиона, выдохнула:

— Прошу тишины.

Её голос чудным эхом разнёсся по министерству, и всё замерло.

— Мы готовы ответить на ваши вопросы, — вежливо и спокойно произнесла она. — Прошу вас, — жестом указала она на взволнованного юношу, ближайшего к ней.

— Мистер Таггерт, «Горячие головы министерства». У меня вопрос к мистеру Трэверсу. Скажите, верно ли, что ваш отец, узнав о вашей связи с мисс Грейнджер, решил лишить вас наследства.

Майлз тихо вдохнул. Гермиона взглянула на него, изумляясь спокойствию его лица. Она готова смотреть на него вечно.

— Это так, — ответил он. — Более того, он уже обратился в министерство с прошением о предоставлении нотариуса.

Звук шуршащих перьев заглушал одинокие вспышки.

— Ещё вопросы? — спокойно спросила Гермиона. — Прошу вас.

— Мисс Грейнджер, как давно вы знакомы с мистером Трэверсом?

Гермиона вспыхнула. Майлз почувствовал, как её ногти впиваются в его предплечье. Он осторожно накрыл её руку своей, и она немного расслабилась.

— Около месяца, — спокойно ответила она.

— Так мало? — ухмыльнулся журналист. — И вы уже можете заявить об отношениях?

— Абсолютно, — уверенно ответила она.

— Но по какой причине произошло столь скорое сближение? Магический мир ошарашен…

— Это моя вина, — немедленно ответил Майлз. — Я знаю мисс Грейнджер намного дольше, чем она меня. Я заметил её ещё в Хогвартсе, и когда выпала возможность, сделал всё, чтобы с ней сблизиться.

Шорох и перешёптывания пугали Гермиону, но уж лучше так.

— С какой же целью? — этот насмешливый едкий голос, казалось, разрезал барабанные перепонки. — Неужели, мистер Трэверс, вам так срочно понадобилось покровительство такой значимой фигуры, как мисс Грейнджер?

Майлз тяжело взглянул на Скитер, которая буквально пожирала его глазами.

— Мне не нужно покровительство, — приподнимая подбородок ответил Майлз. — Я — самодостаточен.

— Тогда к чему так спешить? — усмехнулась она.

— Мне тридцать, мисс Скитер. Я думаю о своём будущем.

— С мисс Грейнджер?

— Именно.

— И вас не смущает решение вашего отца?

— Совершенно. Его право решать, будет у него сын или нет.

— Вы откажетесь от отца? — внезапно выпалила девушка неподалёку.

— Нет. Но я не могу ему навязывать своё общество.

Шорох возобновился.

— И чем же вы будете себя обеспечивать? Ваше имение…

— Имение принадлежит отцу. У меня есть средства. Мои, честно заработанные и накопленные. Мне некуда было их расходовать. У меня прекрасная работа.

— Очень интересно! — оживилась Скитер. — Чем же вы занимаетесь?

— Зельеварением. Я изобретаю новые снадобья, зелья и смеси.

— Кажется, ваш наниматель Люциус Малфой, если я не ошибаюсь? — ухмылялась она.

— Да, это так.

— Любопытно, как же ваш наниматель относится ко всей этой ситуации? — язвительно кривилась она.

— Я — не его сын. Мои личные дела не влияют на профессиональную деятельность.

Его уверенный тон вселял в Гермиону необъяснимый покой. Неужели, будь она одна, ей пришлось бы отвечать на те же вопросы? Или её пытали бы иначе?

— Мисс Грейнджер, — лениво протянула Скитер. — А вас не смущает прошлое вашего… избранника?

Гермиона чуть приподняла подбородок, устремляя взгляд вдаль. Он замер где-то за головами репортёров и фотографов. Там, у каминов, привалившись к стене плечом и скрестив руки на груди, стоял Малфой. Она видела, как ядовито искривлены его губы, как пронзителен взгляд.

— Нет. Меня не смущает его прошлое, — уверенно заговорила Гермиона. — Также, как не смущает прошлое всех бывших Пожирателей, если их можно так назвать. Тех, кого насильно привлекли в эту кабалу. Тех, чьего мнения не спрашивали. Чистокровные юноши были покорны родителям, боялись за их и свои жизни. Я никого не могу судить за это. Они были молоды, напуганы и подчас действовали не понимая всей ответственности, не осознавая опасности. Все они были оправданы в судебных разбирательствах. Их прошлое причиняет им боль. Но у них должен быть шанс на счастливое будущее.

Стройное шуршание перьев воодушевляло. Гермиона чувствовала себя хозяйкой положения. Она была уверена в том, что говорила. Малфой был неподвижен. Ей казалось, что её слова должны были произвести впечатление и на него. Ведь он так боялся именно этого. Осуждения.