Роман в письмах. В 2 томах. Том 1. 1939-1942

Ваша «Неупиваемая чаша», помню, на меня произвела большое впечатление, но тогда, когда я ее читала, — Вы еще были для меня просто талантливым писателем. Вы теперешний говорили бы мне конечно несравненно больше. И я не могу прочесть ее сейчас. Если бы я получить ее могла — было бы большое счастье. Я послать бы могла обратно, если бы эта дама⁹¹ хотела этого. Здесь ничего нельзя достать.

Сегодня слушала грамофонную пластинку хора Афонского⁹² «Хвалите имя Господне»⁹³ и «Тебе поем»⁹⁴.

Знаете «Хвалите имя Господне» Львова⁹⁵? Я его так люблю… Я очень люблю всенощную летом. Народу бывает мало, светло, хор поет звучно. И когда идешь в храм, то воздух уже не жжет, а ласкает, и стрижи так ласково перекликаются и задевают землю крылами. Я вспоминаю это из детства. И какое торжественное «Хвалите!»

Мне так хочется быть с Вами у всенощной. Больно, что здесь почти не приходится бывать в церкви.

И никогда нет хорошего хора.

Неужели никогда не увидеться с Вами? Родная, милая, нежная Душа?! Неужели?

Я верю, верно, что увижу Вас.

В прошлом письме я просила Вас о портрете. Пришлете?

Покойной ночи!

Я скоро еще буду писать.

Если я все еще смею, если Вы не отвергли уже меня.

Ах, если бы Вы поняли меня в том давнем разговоре о Дяде Ивике. Я не хотела спорить с ним и не несогласна в образе лечения бабушки, но только врача считаю неподходящим.

Мыслью долго, долго приветствую Вас дорогой, милый!

[На полях: ] Получили ли мои письма от 9-го июня, 24-го июля?

Если Вам интересно, буду присылать любительские фотографии с меня, которые в изобилии делают брат мой и брат мужа.

Простите эти кляксы — это автоматическое перо так сделало. Я не переписываю. —

31

И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной

5. VIII.41

Полдень

Каждое слово Ваше, свет мой, возвращает меня к жизни! Вчера получил Ваше канунное письмо. Клянусь, Вы — дар чудесный. По силе душевного богатства, не знаю равной Вам. Дар искусства явлен, до трепета! ослепляет!! Боже мой, Вы сами не сознаете этого!? Вы будете _т_в_о_р_и_т_ь, обязаны. Сестра моя, дружка моя, — целую слова Ваши, они — жемчуг. Ваша «дорога» — золото! Ваши «звезды» — глубинное. Как я счастлив, — в пустыне — найти такой родник! И плеск, и звон, и свежесть — все в Вас. Вы переполнены _б_л_а_г_о_д_а_т_ь_ю, _ж_и_в_а_я_ _в_с_я. Смотрите на божий мир полными глазами — Вы все охватите. Немею перед таким сердцем! — Это посылаю наспех, завтра пишу полное. Все Ваши тревоги — мираж, горжусь Вашим биением сердца. Не люблю сниматься, но для Вас — завтра же отдам себя фотографу. Открытку Вы получили — там было — «не понимаю, что со мной творится» и «всечасно думаю…» Письмо все объяснит Вам. Весь день вчера — пел Ангел, я слушал с замиранием, целуя строки. «Чаша» послана через Берлин, от моих друзей⁹⁶. Добыл лекарство против осложнений гриппа, если случится. Умоляю — оставьте поливку, не убивайте себя. Я слава Богу чувствую себя бодрым, как давно не было. Кипят мысли, — я озарен светло и свято. 9.VI.1939 — воистину день Рождения! Это — не в Вашей и не в моей воле, — это — _д_а_н_о. Вдумайтесь — во _в_с_е. И Вы вспомните о ткани «Путей Небесных»: «знаки», «знаменья», «вехи» — Плана. Божественная Правда. Знаете… — я никогда не встречал даже подобия того, что Вы излили из сердца. И если бы это вошло в литературу (а оно войдет, наши письма, в историю русской литературы!) — это было бы ценнейшим из всего ее богатства. Это не слова «признательности», это — точный вывод ума и чувства. Целую руку. Ив. Шмелев

32

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

6. VIII. 41

Милый Иван Сергеевич!

Пишу Вам в последний раз из Wickenburgh'a, — т. к. через день переселяемся уже на хутор. Мне очень грустно уходить отсюда. Здесь было так чудесно. На хуторе не будет свободы, т. к. дом стоит в ряду с другими и вообще все не то. Жаль парка и прудика, где я так часто думала о Вас и говорила мысленно с Вами. Каждый кустик мой приятель. Ну, ничего, — на хуторе свое есть, надо привыкать! И небо плачет вот уже который день. Будто и не бывало ярких дней… И для сельского хозяйства эти дожди теперь вредны, — убрать хлеб невозможно, а уже пора.

Как Вы живете? Я очень о Вас все время тревожусь — сама не пойму почему. Здоровы ли Вы? Сообщаю Вам мой новый адрес: Schalkwijk (U.), A.139 Holland.

Хочется верить, что скоро получу от Вас весточку. И, м. б. и фото?

Всего, всего Вам доброго, дорогой, милый Иван Сергеевич!

Сердечно Ваша

О. Б.-С.

33

И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной

6. VIII.41 11 ч. 30 вечера