Романтическая комедия

Впрочем, голос ее говорил об обратном.

– Теперь понимаю, почему ты отпустил мою руку на парковке, – подытожила я после окончания созвона. Хотела посочувствовать, и все же в голос прокралась горечь.

Ноа поднес мою руку к губам и поцеловал.

– Плохое миновало.

На следующий день после обеда (Марджит подала фриттату со шпинатом и свежие ягоды) Ноа сказал:

– Хочу кое-что тебе показать. – Он отвел меня к своему кабинету и открыл дверь. – Ну как? – спросил он с мальчишечьей гордостью.

На длинном, грубо отесанном столе стояла лишь темно-синяя керамическая лампа, а в самой комнате все было прибрано. Потом я заметила: настенные полки, прежде заполненные где-то на треть, теперь пустовали. Ноа жестом подозвал меня к столу и открыл большой неглубокий ящик. Там тоже оказалось пусто.

– Она твоя. Вместо офиса; можешь остаться навсегда и сочинять свой сценарий.

Я не доставала ноутбук из рюкзака со дня приезда.

– Но у меня есть работа, – растерялась я.

– С которой ты два года как собираешься уйти.

– Но я подписала контракт, обещала вернуться.

– А агенты на что?

– Не хочу никого подводить. Я ответственная.

Наши взгляды встретились.

– Я не хотел тебя расстраивать. Просто показывал, что ты желанная гостья.

– Если я останусь навсегда, что дальше? Надо будет платить тебе аренду?

– Конечно нет.

– То есть я превращусь в безработную на иждивении у любовника?

– Уверен, киностудии передерутся за право на твой сценарий. И не считаю себя каким-то «любовником», – прохладным тоном добавил он.

– Если я брошу «НС» и останусь тут, ты ничего не потеряешь. Если расстанемся месяца через два или восемь, будешь жить, как жил. А я оставлю работу, квартиру, жизнь в городе, где мои друзья.

– Не оставляй квартиру.

– Потеряю свое «я»! Превращусь из сценаристки «НС» в седьмую строчку статьи о девятнадцати знаменитостях, которые встречаются с обычными людьми. Люди говорят о тех снимках с парковки куда чаще, чем о моих скетчах!

– Я решил, что тебе захочется иметь уголок для работы, но, похоже, переоценил себя. Салли, извини – я не подумал, как ты на это посмотришь. – Наряду с раскаянием в его голосе звучало нетерпение.

– Ты ничего плохого не сделал. Просто я в этом не разбираюсь.

– В чем?

– В отношениях. Наверное, мне надо уехать. Пожить несколько дней в другом месте, разобраться. Не хочу оставлять карьеру просто потому, что у нас с тобой обалденный оральный секс.

Я отвлекла нас обоих этим ярким примером, оставила путь к отступлению и в разговоре, и в своем плане. Может, я и поступала опрометчиво, но говорила правду: я не хотела покидать «НС» из-за Ноа. Я хотела покинуть «НС», потому что пришло время.

– Мне нужно подумать, – закончила я.

Несколько лет назад, после вручения премии «Эмми», я уже останавливалась там на несколько дней – переехала из отеля в центре города, куда нас поселило руководство телесети, в номер с видом на океан в бутик-отеле Санта-Моники. Тогда я впервые могла позволить себе нечто подобное и по большей части бездельничала: читала, гуляла по пляжу, ела еду навынос на балконе и никак не могла поверить своему счастью. Я больше не жила в Миссури или Северной Каролине! Не писала заметки для медицинской компании! Не была замужем за мужчиной, который не считал меня забавной! Я стала сценаристкой на «НС», номинировалась на «Эмми», могла остановиться в отеле за четыреста долларов за ночь!

Теперь, вернувшись в тот же бутик-отель, я пыталась напомнить себе: все, чему я радовалась, по-прежнему правда – я уже выиграла «Эмми» и могла себе позволить остановиться в отеле (уже за пятьсот тридцать долларов за ночь). Увы, пустота в душе никуда не делась. Пирс, видный с балкона, был пугающе безлюден, на улице стояла тишина. Дурные опасения все сильнее меня мучили, пока я собирала чемодан в гостевой Ноа и грузила вещи в машину, в которую не садилась с самого дня приезда. Ноа вышел со мной на подъездную дорожку и поцеловал меня в щеку с незнакомой формальностью. Я его уже потеряла?.. Сожаление не слишком меня терзало по пути на юг через дороги Топанги, но с каждым часом, с каждой минутой набирало силу. Зачем я ушла, ведь меня никто не принуждал? Что я доказываю и кому? Неужели дни с Ноа превратятся лишь в любопытную интермедию, лихорадочный сон времен ковидного карантина?

Я заселилась в отель в полчетвертого, немного полежала в постели – собиралась почитать, но вместо этого плакала, пока не заснула. А проснувшись, не понимала, где я и сколько времени. Потом поняла: в отеле, время – семь восемнадцать вечера. Подумывала заказать ужин, вместо этого написала Вив и Генриетте.

Плохо поговорили с НБ, сейчас в отеле. Похоже, все кончено

Вив: О нет, что случилось?

Генриетта: Ты как?

Я: Кажется, он хочет серьезных отношений/чтобы я осталась с ним, вот это самое странное

Вив: Конечно, хочет, ты супер

Генриетта: Вы из-за этого поссорились?

Я: Ну типа