Романы Ильфа и Петрова

"Вечный покой" представлен в "Сельском кладбище" Жуковского (Повсюду тишина, повсюду мертвый сон, / Лишь изредка, жужжа, вечерний жук мелькает, / Лишь слышится вдали рогов унылый звон, // Лишь дикая сова...); в описании могилы Ленского (Там у ручья в тени густой / Поставлен памятник простой и следующие две строфы [Евгений Онегин, 6.XL-XLII]); в "Похоронах" Некрасова (Будут песни к нему хороводные / Из села по заре долетать...) и во мн. др., от частично примыкающего сюда же "Выхожу один я на дорогу" Лермонтова до советского романса "Позабыт-позаброшен" (На мою на могилку, / Знать, никто не придет, / Только раннею весною / Соловей пропоет ).

16//18

"Твой путь окончен. Спи, бедняга, любимый всеми Ф. Берлага". — Надгробные надписи на кладбищах старой Одессы славились своим эксцентрическим и характерно одесским стилем. Им посвящен современный ДС/ЗТ очерк за подписью "Тур", где приводится, например, такая эпитафия:

" Здесь покоится / диветка ресторана Аристида Франкони / Бася-Двойра Айзенберг, / по прозвищу Виолина де Валет. / Суровый нрав ее родителя вынудил / ее пойти по непристойной дороге. / В молодости она была прекрасна. / Однако скончалась в забвении и нищете. / Старые друзья, / вкусившие ее добродетелей, / с благодарностью / воздвигли ей сей памятник. / Н. К., С. Ш. Ю., Влад. П.-В.".

Там же рассказывается о бедной могиле помощника присяжного поверенного:

"Семья этого служителя Фемиды настолько обеднела, что не могла ему поставить даже памятную доску. Поэтому родные взяли дощечку, висевшую на дверях его квартиры, и прибили к шесту на могиле... [Часть надписи на дощечке] замазали краской. Однако ветры и бури смыли краску, и сейчас на могиле висит следующий текст: „Помощник присяжного поверенного Чечельницкий. Прием посетителей с 6 до 8 вечера"".

И еще об одной могиле,

"на которой изображена змея, держащая в пасти коробочку сапожной мази. Это могила короля одесских чистильщиков сапог, знаменитого Суны, покончившего самоубийством и оставившего записку следующего содержания: „Жизнь — вакса"" [Тур, братья, Одесса. I. Кладбища, КП 01.1929].

В. Катаевым приводится надпись, замеченная им на Втором еврейском кладбище: "Здесь покоится Лазарь Соломонович Вайншток, корректный игрок в картах" [Разбитая жизнь, 332].

16//19

Гвардейски размахивая ручищами, Балаганов... вручил ему повестку: "Тов. Бэрлагэ. С получэниэм сэго прэдлагаэтся нэмэдлэнно явиться..." — Ассоциация между "эканьем" машинки и "гвардейским" видом Балаганова (упоминаемым только здесь; Балаганову обычно придаются не военные, а морские черты) состоит в том, что "эканье" (произношение как "э" не только "е",нои"о") считалось особенностью гвардейского выговора: "— Нэ пэло-жен-н-о! — повторял [он] на гвардейский манер"; "...[Крупье] гвардейским голосом провозглашал: — Гэспэда, делайте вашу игру"; "— Кэк вы смээте находиться в эфицерской кэют-кэмпании! — крикнул он гвардейским тенором" [Катаев, Зимний ветер, Собр. соч., т. 6:129; Алмазный мой венец, 74; Кладбище в Скулянах, 197]. См. ЗТ 15//9.

16//20