Романы Круглого Стола. Бретонский цикл. Ланселот Озерный.

– Я вам расскажу. Рыцарь этот нежно любил даму, которая и поныне рядом с ним и которую выдали замуж за коварного и ревнивого барона. Хотя любовь ее к рыцарю неизменно была безупречна, ибо ничто не могло подвигнуть ее забыть свой долг замужней женщины, супруг начал ее подозревать. Он подкараулил рыцаря, вероломно убил его и бросил в воду во всем облачении. После он пришел уведомить об этом даму; она тотчас же кинулась к месту, где рыцарь был утоплен, пала на колени и стала вымаливать у Господа прощения, а в награду за то, что всегда соблюдала супружескую верность, просила Его соединить ее с тем, кого она не переставала любить. Потом она бросилась в воду, канула на дно к самому телу рыцаря и осталась в глубине этих прозрачных вод, сплетя его руки со своими. С того дня земля, принадлежавшая преступному мужу, перестала плодоносить и вконец иссохла. Подойдите к тому каменному кресту, что слева от вас.

Ланселот подошел и прочел: «Рыцаря и его возлюбленную извлечет отсюда тот, кому надлежит завершить приключения Печальной башни».

– Немало странствующих рыцарей, – сказала девица, – пытались поднять обоих влюбленных на берег; не преуспев в этом, они остались там, поглощенные волнами. Остерегайтесь последовать их примеру.

Ланселот не отвечал, но сошел с коня, нырнул в поток, обнял рыцаря и вышел, уложив его на берег; затем он вернулся в воду, взял даму и перенес ее к телу ее возлюбленного.

– Воистину, – вскричала изумленная девица, – вы не человек!

– Кто же я, по-вашему, сударыня?

– Вы наваждение!

Ланселот рассмеялся и спросил, что они еще могут сделать для этих двух усопших.

– Мы поедем мимо их бывшего замка; там мы дадим знать; за ними приедут и похоронят их по-христиански.

Как предрекала девица, так оно скоро и случилось. Ланселот не стал медлить, чтобы выслушать благодарности людей из замка, а поехал своей дорогой; и когда они были недалеко от Печальной башни, они вновь повстречали герцога Кларенса, мессира Ивейна и всех рыцарей, вышедших из Невозвратной долины. Оруженосец из Бланкастеля догнал герцога и доложил ему, что Карадок вышел из своего замка с двумя сотнями рыцарей и десятью тысячами ратников, чтобы подкараулить короля Артура в лесном ущелье под названием Коварный проход.

– В башне, – добавил оруженосец, – осталась защитников самая малость, и взять ее будет нетрудно.

И вот они в раздумье, как им поступить. Пуститься ли по следам Карадока или, пользуясь его отлучкой, брать приступом Печальную башню? Мессир Ивейн и Галескен сочли за должное идти на покорение замка, тем более что клятву свою они считали бы нарушенной, когда бы по доброй воле уклонились от поиска, взятого на себя. Но Ланселот полагал, что в отсутствие Карадока захватить его дом – невеликая честь.

– Мессиру Гавейну, при его доблести, – добавил он, – претило бы обрести свободу теми средствами, какие в обычае у Карадока против его жертв. Попробуем лучше настигнуть похитителя, ведь этим мы поможем и монсеньору королю.

Герцог Эстрауский, Эглис Долинный и соратники примкнули к Ланселоту, а Галескену и мессиру Ивейну предоставили случай взять Печальную башню. Поведаем вначале, каков был успех их затеи.

Когда они дошли до первого частокола перед главными воротами, они увидели там карлика с окровавленным мечом в руке.

– Сеньоры, – сказал он, – вы желаете сюда войти?

– Да.

– Не спешите: вы не сможете пройти оба разом, но пока один из вас идет вперед, второй будет ожидать известий от своего спутника, прежде чем догнать его. Обычай велит первому выйти одному против десяти рыцарей; кто из вас вызовется на это испытание?

Оба друга уже жалели, что не последовали за Ланселотом; и все же герцог сказал:

– Будь что будет! Я не отступлю.

– У нас есть и другой вход, – сказал карлик, – пожалуй, менее опасный.

Боясь оказаться малодушным в глазах своего соратника, мессир Ивейн остался у этого входа; Галескен решил испробовать другой. Пока герцог ехал прочь, мессир Ивейн велел карлику пойти открыть главные ворота. Засов подняли, он миновал частокол и услышал наверху у ворот звучание рога. Десять рыцарей в доспехах охраняли вход, пять с одной стороны и пять с другой, все верхом на дюжих конях, с глефами в руках, препоясанные мечами.

– Сеньоры рыцари, – обратился к ним мессир Ивейн, – что потеряет тот, кто попадется вам в руки?

– Ничего, кроме головы.

– А если он проложит себе путь?

– Сир, – ответил один из десяти, – земли, коими мы наделены, обязывают нас стеречь эти ворота; но дай Бог, чтобы никто более не пытался их преодолеть, как уже многие, полегшие здесь. Если мы вас захватим, вам отрубят голову; если вы нас одолеете, а следом за нами дозорного главной башни, то замок достанется вам со всеми угодьями, ему принадлежащими. Испытание, как видите, таково, что трудно на него решиться и еще труднее его завершить.

– Рыцарь, – ответил мессир Ивейн, – я заехал в такую даль не затем, чтобы отказываться от приключения.