Романы Круглого Стола. Бретонский цикл. Ланселот Озерный.

Рыцарь спешился и снял свои доспехи; Ланселот облачился в них, сел на коня, а хозяина своего оставил возвращаться восвояси. Когда он достиг вершины холма, взору его предстал лес Трех Столпов[331], куда уже углубились преследуемые. Он поехал по конским следам и первой встретил на краю леса даму в преклонных годах, которая ехала верхом, распустив косы по плечам, с венком из роз на голове: то был день Святого Иоанна[332]. После взаимных приветствий Ланселот спросил у нее:

– Сударыня, вы могли бы указать мне дорогу, на которую свернул рыцарь в алых доспехах?

– Да, но только если вы обещаете последовать за мною по первому моему зову.

– Обещаю, – сказал Ланселот.

Позднее ему случилось пожалеть об этом.

– Ступайте, – сказала девица, – по этой узкой тропе прямо перед вами; в половине лье отсюда вы увидите три шатра, разбитых у пруда; в одном из них будет ваш искомый рыцарь. Его зовут Арамон Толстый. Прощайте! но мне надобно знать ваше имя.

Ланселот уступил ей весьма неохотно.

И вот он возле шатров: рыцарь в полном облачении принял его вызов. С первого разбега Ланселот поверг его наземь полумертвым. Он извлек железо, вонзенное в грудь, и ударом не менее жестоким встретил того, кто вышел отомстить за соучастника. Двое других напали на него; когда у него сломалась глефа, ему хватило и меча, чтобы распороть щиты, разрубить шлемы, разорвать кольчуги и оставить на коне лишь алого рыцаря. Вслед за этим он сбил и его и вынудил просить пощады. Первой его заботой было развязать украденного юнца; после он вернулся к алому рыцарю, дал ему перевести дух и затем спросил, для чего он приходил напасть на них, захватить оруженосца, похитить их доспехи.

– Сир, – ответил тот, – еще позавчера у меня был брат, юный и отважный. Он встретил этого оруженосца и не снизошел до приветствия, то ли презрев его, то ли оттого что грезил. Оруженосец потребовал объяснений и, затеяв рукопашную, ударил его так, что три дня спустя он умер. Я намеревался отомстить за него: сегодня один из моих слуг донес мне, что вы остановились у брата того оруженосца, что убил моего брата. Я похитил этого юнца, на глазах у вас я его увез, а зная вашу необыкновенную доблесть, я в то же время приказал своим людям угнать вашего коня и доспехи, чтобы вам невозможно было преследовать нас. Если бы я вас не узнал, я напал бы на рыцаря, а не на его брата; но вот этого, не рыцаря, я бы не стал убивать, а держал бы в плену до конца его дней[333].

– Сир, – добавил он, – я знаю, что вы Ланселот Озерный; но вы не знаете, что я двоюродный брат одного из тех, кому вы всего дороже: Мелиана Веселого, того самого, кого вы некогда избавили от железа в Камалоте[334].

Обрадованный встречей, Ланселот поднял шлем и бросился его обнимать, сожалея, что так дурно обошелся с ним самим и с его людьми.

– Сеньор рыцарь, – сказал он, – близится ночь, а у меня слишком много дел, чтобы задерживаться долее. Оставайтесь с Богом, и я прошу вас помириться с тем рыцарем, который меня приютил.

Так они расстались добрыми друзьями. Взошла луна; Ланселот пробирался по лесу и вскоре отыскал дом лесничего, обнесенный стенами с турелями. На другой день, пока он собирался в путь, лесничий спросил его, куда он думает податься.

– Мне надо быть в Видесане Приморском ко дню Магдалины, – ответил он, – для того чтобы оспорить обвинение в измене при дворе короля Бодемагуса.

– Сир, я буду рад вас проводить.

– Не утруждайте себя; только наставьте меня на самый прямой путь.

Они некоторое время ехали по лесу; и когда Ланселот упомянул лесничему, что он из дома короля Артура, тот сказал:

– Благослови вас Бог, сир! Вы ведь, наверное, знаете, весь двор скорбит оттого, что Ланселот Озерный в неволе у Мелеагана, сына Бодемагуса. Боятся, что Мелеаган его сгубил, и все оплакивают утрату лучшего в мире рыцаря. Король говорит, что, потеряв его, он потерял все на свете, и у нас есть причина так же говорить; ибо в этом лесу есть башня по прозванию Башня Мерлина, где творятся дела еще более дивные, чем толкуют о Святом Граале. Немало рыцарей из местных и чуждых земель, придя в надежде завершить эти приключения, так и не вернулись оттуда; и никто не ведает, что с ними стало. И только на одной гробнице, у самых ворот, видели надпись, гласящую: Чудеса Башни Мерлина не иссякнут до тех пор, пока не явится Ланселот Озерный. Так что мы после кончины Ланселота уже не чаем увидеть им конец.

– А эта башня, – спросил Ланселот, – она далеко отсюда?

– Она к закату и почти у края леса, между Белым замком и городом Газаном.

– Как вы полагаете, я смогу туда попасть, не опоздав на мою встречу в Видесане ко дню Магдалины?

– Нет, сир, хоть бы вы скакали день и ночь.

– Тогда с Богом, а мне только и остается ехать по дороге в Видесан.