Романы Круглого Стола. Бретонский цикл

Встреча Мерлина и Вортигерна, смущение среди астрологов, открытие и толкование битвы красного дракона с белым, одолевшим его, – все это уже было у Гальфрида Монмутского и даже отчасти у Ненния. Но этот последний, не следует забывать, ни разу не произносит имя Мерлина, и у него ребенок, якобы родившийся без отца, заявляет, что его зовут Амброзий и что он сын римского консула.

Это тем более примечательно, что именно в период создания поэмы и романа о Мерлине появилась романизированная версия знаменитой восточной книги о Синдбаде, переведенной на древнееврейский под заголовком Притчи Сендебара, на греческий – как Синтипа, на латынь – как История о Семи Мудрецах и на французский – как Роман о Семи Мудрецах Римских. Французский роман, по-видимому, восходит к двенадцатому веку; и в нем мы находим эпизод, герой которого, по имени Мерлин, рожден без отца и посрамляет мудрецов или прорицателей короля. Эти два повествования разнятся по основной идее; но различия не мешают критикам признать за обоими общее происхождение. Если бы имя Меллин или Мерлин и вся история с сыном без отца и с наказанием мудрецов были и в самом оригинале Синдбада, следовало бы искать корни легенды о нашем пророке на Востоке, либо в Индии, либо в Персии. Но мы предпочитаем думать, пока не доказано обратное, что имя Мерлин впервые было введено в Романе о Семи Мудрецах неким монахом, хорошо сведущим в бретонских преданиях, который, видимо, счел за благо по своему усмотрению слить в единый персонаж кудесника из греческого или древнееврейского текста, переводимого им, и ведуна, описанного ранее Гальфридом Монмутским. Тогда это было делом довольно обычным – изменять имена героев, пересказывая их приключения, уже где-то обнародованные. Например, в текстах книги о Синдбаде император, его сын и наставник последнего меняли имя столько раз, сколько их история переводилась с одного языка на другой. Императора зовут то Кир, то Понциан, то Ирод; сына – то Диоклетиан, то Луциний; наставника – то Синтипа, то Катон, и т. д. Неудивительно поэтому, что имя Мерлин также могло прийти на смену другому имени, персидскому или индийскому.

Как бы то ни было, вот вкратце сюжет Романа о Семи Мудрецах, сочиненного нашими труверами скорее по мотивам расхожих историй, пришедших с Востока, чем по книге, переведенной с арабского, греческого, древнееврейского или латыни.