Ромейское царство

Впрочем, встречались и некоторые очевидные, яркие исключения. Первое среди них — византийская аристократка и монахиня IX в. Кассия, также известная в рукописях как Икасия и Кассиана. Ее труды выделялись огромной жизненной силой и высоко ценились. Из 49 приписываемых ей гимнов, по меньшей мере 23, то есть почти половину, с уверенностью можно считать подлинными. В XII в. оригинальный поэт и критик Феодор Продром открыл скандальную тайну, что именно Кассия изначально являлась автором четверопесенца Великой Субботы, но его приписали жившему на столетие раньше Св. Косме Маиюмскому… на том основании, что сочли неподобающим исполнять песнопение, написанное женщиной в столь святой день! Одна из ее наиболее мощных композиций — стихира, выстроенная вокруг образа плачущей евангельской грешницы (Лука. 7:36–50), присутствует в составе песнопений утренней Великой Среды. В то время, как Роман Мелод, также использовавший этот трогательный сюжет в своей поэзии, делал больший упор на чувстве «стыда», позорном положении женщины-блудницы, Кассия видела тут момент евангельского символизма и самоотождествлялась со страстностью покаяния женщины и той глубокой любовью ко Христу, которую она воплощает, и которую сам Господь превозносит как образец чувства, ожидаемого от ученика и последователя. Еще один канон ее сочинения — 252 стиха на тему погребения покойного, — единственное произведение Кассии, не вошедшее в богослужебные книги. Когда в XIV в. видный поздневизантийский церковный писатель Никифор Каллист Ксанфопул составил список ромейских гимнографов, Кассия стала единственной женщиной-поэтессой, вошедшей в него. Впрочем, современные ученые также указывают и на некоторых других, хотя большинство из них известно нам в лучшем случае только по имени, например, Феодосия, Фекла, Палеологиня. Уже к концу IX в. золотой век византийской гимнографии остался в прошлом, с некоторыми заметными исключениями, такими как просиявший на рубеже X–XI вв. Св. Симеон Новый Богослов, чьи «Гимны» однозначно относятся к разряду мировой классики мистической литературы.

* * *

В отличие от церковной поэзии, представленной великолепными образцами мелодичных, с внутренним ритмом духовных гимнов-проповедей, византийцы достигли немногого в области светской художественной литературы и поэзии. В этом жанре вспоминаются эпические и панегерические поэмы, написанные Георгием Писидой на тему великого похода Ираклия против персов в 622 г. и аварской осады Константинополя в 626 г., поэтические экфрасисы с описание известнейших храмов, таких как Айя София или Апостолиона, небольшая эпическая песнь X в. «Армурис» об отважном молодце, лихо воевавшем на сирийской границе с погаными сарацинами, чтобы вызволить из мусульманской неволи отца.

Особо выделяется своей популярностью эпическая стихотворная повесть о подвигах и приключениях сказочного Василия Дигениса Акрита, еще одного чудо-богатыря, сына крещенного арабского эмира и дочери византийского «генерала», богатой ромейки, тоже крушившего всех врагов на арабо-византийской границе. Главный герой, прозвище которого — Дигенис означает «двоеродный» или «сочетающий в себе два рода», сражается со злобными зверями, умыкает для себя жену, строит роскошную резиденцию на границе, борется с жуткими разбойниками и совершает рейды против нечестивых мусульман, где, что называется, «одним махом семерых побивахом». Во время этих отважных набегов он добивается и побед иного рода — вступает в пылкие любовные связи с подвернувшейся ему на дороге девушкой и с юной красавицей, амазонкой Максимо, которую он победил в бою.

Эпос о Дигенисе Акрите был создан во время яростного византийско-арабского противостояния VII–IX вв., породившего акритов, этаких византийских казаков или ковбоев, однако продолжал существовать в устной традиции даже в XI в. До нас дошли две основные версии текста. Одна из низ появилась в эпоху Крестовых походов, скорее всего, в начале XII в., когда война с мусульманами вновь стала особенно актуальной, а о датировке второй до сих пор идут споры. Этот «бестселлер» стал популярен далеко за пределами Ромейского царства — на Руси его перевод был известен как «Девгениево деяние».

В византийской поэзии продолжали использовать унаследованные от древних греков гекзаметр и еще более громоздкий, напыщенный двенадцатисложник. Существовали и фольклорные виды стихов, но от этих своеобразных византийских «частушек», мало что дошло, да они и не фиксировались письменно.