Ромейское царство

Коронация императриц, в отличие от коронации василевсов, происходила в Триклине Августея или просто Августии — тронном зале дворца Дафни, который тоже относился к комплексу Большого императорского дворца и находился в его северной части. Свое наименование этот дворец получил то ли благодаря привезенной из Рима статуи нимфы Дафны, стоявшей тут, то ли потому, что ежегодно 1 января император раздавал здесь придворным парадные венки из лавра, а лавр по-гречески «дафни». Рядом с дворцом Дафни, в соседней дворцовой церкви Св. Стефана, свершались царские бракосочетания, причем они воспринимались ромеями не как частное, а как государственное дело.

Тяжеленные праздничные одеяния, украшения и символы царской власти в прямом смысле слова были нелегким бременем для василевсов. Если верить византийским хронистам, в 1041 г. во время затянувшейся коронации Михаил V Калафат от духоты и под тяжестью облачений и драгоценностей даже упал в обморок, и его пришлось приводить в чувство, что было расценено как дурной знак. В 1183 г. немолодой Андроник I Комнин едва дождался конца стефаномы и стремительно скрылся: злые языки утверждали, что его желудок не выдержал веса пышных церемониальных одежд.

* * *

Как и в любой авторитарной державе, в Ромейском царстве не было большего преступления чем кафосиос — «оскорбление величества» или тираннис, то есть попытки ниспровержения законной власти василевса, поскольку это рассматривалось как покушение на Богом созданный строй и авторитет Помазанника Божиего.

В 988–989 гг. могущественный малоазийский магнат Варда Фока поднял апостасий — мятеж против законно правящего василевса — Василия II, представителя Македонской династии. И вот накануне решительного сражения с царским войском Феогност, один из братьев Мелиссинов, горячих сторонников бунтовщиков, совершил кафосиос — стал издали всячески оскорблять Василия. Другой брат, Лев, умолял его не делать этого. Наконец, не вынеся потока злословий в адрес багрянородного государя, он ударил святотатца копьем и заплакал, но не от содеянного им, а от осознания ужаса великого греха, на его глазах совершенного родственником.

В таких случаях, — конечно, если переворот не удался, — самые страшные наказания ожидали виновных. Их отрубленные головы, насаженные на копья и выставленные на высоком месте на всеобщее обозрение, по словам историка начала VII в. Евагрия Схоластика, становились «приятным зрелищем для ромеев». Впрочем, на практике смертную казнь чаще заменяли выжиганием глаз, членовредительством, телесными наказаниями. Дело в том, что ущербный физически, такой человек уже не имел права претендовать на трон. Это можно было подкрепить еще и «политической смертью» — постригом в монахи или ссылкой. К примеру, когда в 637 г. василевс Ираклий узнал, что его побочный сын Аталарих замышляет переворот, он приказал отрубить ему правую руку, урезать нос и сослал на остров Принкипо в Мраморном море. Впрочем, порой кары выглядели куда более травоядными, или все вообще заканчивалось амнистией со стороны государя — он один был волен карать и миловать. Тем более никто не мог наказать за удавшийся государственный переворот, ибо в таких случаях, по меткому выражению философа и придворного XI в. Михаила Пселла, «…тирания становилась законной властью».

* * *