Ромейское царство

В этом человеке были необыкновенно развиты интуиция и логика. В большинстве случаев он руководствовался не тщеславием, сиюминутными порывами или жадностью, в которых его обвиняли некоторые современники, а разумом, осторожностью и стремлением расчетливо достичь поставленной перед самим собой высокой государственной задачи. Это был автократор до мозга костей, который, не повысив голоса, мог отправить на смерть тысячи людей. Он сам принимал решения и его взгляд был устремлен на поколения, которым еще предстояло родиться, в той же степени, как на те, которыми он правил сегодня. Несмотря на противоречивость характера, Юстиниан не совершал необдуманных поступков, влекущих крайне неблагоприятные финансовые последствия. При всех оговорках, надо признать, что он все же умел экономить, рассчитывать ожидаемые прибыли и убытки от своих действий. Несомненно, этот император был незаурядной, целостной личностью, подобной Юлию Цезарю или Октавиану Августу, и его эпоха осталась самой блистательной, «золотой» в памяти и современников, и потомков. Недаром даже спустя столетия Данте в грандиозной, эпической «Божественной комедии» поместил Юстиниана в Раю среди благодетелей человечества.

«Единое государство, единый закон и единая Церковь» — такова была краткая новая формула государственной деятельности Юстиниана I и одновременно глобальные задачи его имперской политики. Три вещи, которые ему надо было претворить и оставить на века. Видения такого масштаба могут быть опасными, подобное честолюбие иногда сметает все на своем пути. Следует заметить, что эти идеи еще не стали анахронизмом и соответствовали настроениям эпохи. Они казались правильными любому человеку, который знал о былой великой славе единого и неповторимого Рима. Более того, поставленные задачи были поддержаны всеми мощными средствами византийского государства.

Будучи непревзойденным реформатором, император поставил целью гораздо большее, чем возрождение Римской империи, — создание нового универсального общества в границах единого государства, с единой верой, единым законодательством, единой формой собственности — частной, единой формой семьи, единым языком, объединяющим людей, едиными правами для свободных граждан. В преамбуле к одной из своих знаменитых новелл в 535 г. Юстиниан впервые от имени императорской власти провозгласил идеал — гармонию между императором и священством, причем в отношении последнего особо указал на молитву о духовном благоденствии христианского общества как на его первейший долг, тогда как защита Церкви стала наиболее серьезной, священной из императорских обязанностей.

Именно в этой связи и возник термин «цезарепапизим», которым описывалась властная роль императора в церковных делах. Это стало предметом продолжительных дискуссий между отвергавшими данное понятие как не отражающее духовной автономии византийской Церкви и теми, кто отстаивал его ценность на том практическом основании, что деятельность византийской Церкви во многом регулировалась имперским законодательством и император ромеев был наделен определенной степенью святости. Но так или иначе был установлен принцип согласованности, единства духовной и светской властей, «священнства и царственности», который действительно стал основополагающим принципом жизнедеятельности ромейского общества. Поэтому необходимо особо подчеркнуть, что именно в период правления этого знаменитого самодержца окончательно оформилась одна из новых ведущих идей идеологии складывающегося средневекового общества — идея союза Христианской Церкви и Христианской Империи (Imperium Christianum), которая в дальнейшем будет вдохновлять всех крупнейших монархов мира. Самым необходимым условием такого союза считали правоверность Христианской Церкви и правоверие императора и его подданных.