Ромейское царство

802 г. от Р.Х. В сем году Никифор, продолжая безбожные казни и желая совершенно унизить войско, приказал сделать христианские поселения из каждого легиона в Славянской земле, имения же сих переселенцев продать. Тогда представился совершенный вид пленения: многие в отчуждение ума изрыгали богохулия и желали нашествия врагов, иные плакали над гробами родителей и завидовали умершим, некоторые для избавления от бедствий повесились. Никто не мог сносить настоящего порядка вещей, но он был неизменяем. Хотя все видели истребление стяжаний своих, приобретенных родительскими трудами, отчаяние овладело всеми: бедные пришли в отчаяние от сих бедствий и от тех, о которых будет сказано; богатые сострадали им, но не могли помочь и сами ожидали еще горших бед; это возымело начало свое от сентября месяца и приведено к окончанию к Святой Пасхе. После того второе стеснение: он (Никифор) приказал бедным записываться в военную службу, вооружаться за счет окрестных жителей, которые притом должны вносить в казну восемнадцать монет и подати платить одним за других. Третье притеснение: надзирать за всеми, и взимать подати по имению и сверх того, платить за бумагу два кератия. Четвертое притеснение: приказать уничтожить все льготы. Пятое: с первого года своего царствования востребовать пошлины за дым с жителей благотворительных домов, сиротопитательного, странноприимного, приюта для старости, церквей и монастырей, излишние имения взять в царскую опеку, а подати за них возложить на оставшихся в тех богоугодных заведениях и прилежащих жителей; таким образом подати от многих предметов удвоились, а жилища и помещения стеснены. Шестое: чтобы военачальники наблюдали за теми, как из бедности вдруг обогащались, и требовали бы деньги, как от открывателей сокровищ. Седьмое: от тех, кои за двадцать лет до сего времени нашли или бочку, или какой-либо сосуд [с сокровищем], также требовать деньги. Восьмое: получившие наследство от дедов или родителей, считая также за двадцать лет, должны платить в казну, хотя бы они уже обеднели; живущим за Авидосом приказал платить с каждого живущего по две монеты, особенно с двенадцатиостровии[87]. Девятое: жители приморские, особенно начальники кораблей из Малой Азии, которые никогда не занимались земледелием, против воли своей должны были покупать похищенные им земли и платить за них наложенную им цену. Десятое: собрав знатнейших судовладельцев в Константинополе, раздал им по двенадцать литр золота в рост с монеты один тетракерат, притом чтобы они платили обыкновенные пошлины с торговли.

Из письма василевса Михаила II Травла (820–829 гг.) к императору франков Людовику Благочестивому относительно заблуждений в поклонении иконам.

Многие из церковных людей и мирян отверглись апостольских преданий и отеческих постановлений, сделались виновниками злых новшеств: изгнали честные и животворящие кресты из святых храмов и на их место поставили иконы с возженными перед ними свечами и стали оказывать им такое же поклонение, как Честному и Животворящему Древу, пением псалмов и молитв просили у икон помощи, многие возлагали на эти иконы полотенца и делали из икон восприемников своих детей при Святом Крещении. Желая принять монашеский чин, многие предпочитали отдавать свои волосы не духовным лицам, как это было в обычае, а складывать при иконах. Некоторые из священников и клириков скоблят краски с икон, смешивают их с Причастием и дают эту смесь желающим вместо Причащения. Другие возлагали Тело Христово[88] на образа и отсюда приобщались Святых Таинств. Некоторые, презрев храмы Божии, устраивали в частных домах алтари из икон и на них совершали священные Таинства и многое другое непозволительное и противное нашей вере допускали в церквах. Чтобы устранить эти заблуждения, православные императоры составили Поместный собор[89], на котором определено было снять иконы с низких мест в храмах и оставить те, которые были на высоких местах, дабы невежественные и слабые люди не воздавали им божеского поклонения и не зажигали перед ними свечей. Это постановление мы доселе соблюдаем, отлучая от Церкви тех, которые оказывают приверженность к подобным новшествам.

«Книга царств» историка Генесия (середина X в.) о восстании Фомы Славянина.