Ромейское царство

Через два дня уцелевшие начали отход. На поле боя остался цвет ромейской армии, погиб весь правый фланг, осадный парк, полностью был потерян обоз. «Зрелище, представшее глазам, — с надрывом писал Никита Хониат, — было достойно слез, или, лучше сказать, зло было так велико, что его невозможно оплакать: рвы, доверху наполненные трупами, в оврагах целые холмы убитых, в кустах горы мертвецов; все трупы были скальпированы, а у многих вырезаны детородные части. Говорят, это сделано было с тем, чтобы все тела казались греческими, ибо многие пали и со стороны турок. Никто не проходил без слез и стонов, рыдали все, называя по именам своих погибших друзей и родственников». «Из-за множества трупов ущелья сделались равнинами, долины превратились в холмы, рощи едва были видны», — такую страшную картину нарисовал очевидец этой провалившейся военной экспедиции с ее напрасными жертвами.

Никогда больше Византия не сможет организовать вторжение в Малую Азию такого масштаба. Несмотря на последующие успешные, более того, блестящие отражения сельчуков, все надежды на возврат земель Анатолии оказались потеряны. Самое главное, они начали полным ходом заселяться тюрками, несшими с собой ислам и исламизацию населения, отчего Ромейское царство стало терять свою устоявшуюся территориальную форму и все больше становиться лишь европейским государством. Через 105 лет кровь Мириокефала вновь воскресила позор Манцикерта.

Причины постигших внешних неудач и надвигавшихся новых видятся не только в тактических ошибках, но, прежде всего в том, что в своей внутренней деятельности Комнины ограничились полумерами, подвергнув традиционные формы государственной организации лишь относительному, а не радикальному обновлению. Нужно было заботиться о развитии сил самих ромеев, поднять патриотический дух внутренними реформами, радикальным, последовательным улучшением административной и финансовой системы, особенно мерами против сосредоточения земель в руках знати и духовенства. Но должного внимания на это не было обращено. Кроме того ромейские власти выбрали неверный вектор внешней политики, будучи одновременно и испуганны, и зачарованы латинским Западом. Показательно, что в беседе с Мануилом I тогдашний Патриарх Михаил III Анхиальский (1170–1179 гг.) сказал, что для спасения души лучше покориться сельчукам, нежели отступникам-римлянам. В этих словах оказалась заложена вся программа будущих событий, закончившаяся через 280 лет окончательной гибелью Империи. С этой точки зрения комниновская Ромейское царство было обречено уже тогда, когда, казалось, находилась на пике успехов.

«Сломанный тростник».

К концу правления Мануила Комнина в Византии стал ощущаться рост напряженности. Стратегия «пропалывания сорняка» — предупреждающие военные меры и система дорогостоящих дипломатических сдержек, равновесий не принесли результата. Бесконечные войны, широкие предприятия, огромные задействованные силы, отдаленные затратные экспедиции опустошали казну, армия была утомлена непрерывными походами, битвами и потерями, у флота хватало средств только на защиту морской торговли и охрану побережья от одинаково беспощадных латинских и мусульманских пиратов.

Василевсу прямо в лицо бросали обвинение в том, что он, подобно вампиру, до опьянения пьет христианскую кровь, выжимает последние силы из своих подданных. Тяжелые уроки и разочарования, глубокая депрессия все более лишали его былой энергии и предприимчивости.