Ропот Бездны

Они приближались к границе, и жара потихоньку спадала. Энки порадовался, что им не пришлось заходить глубже на юг, иначе путешествие назад заняло бы месяцы.

О грядущем Энки старался не задумываться. Наемников они лишились, и теперь единственным ключом к Этрике были его… способности. При мысли, что придется их использовать, к горлу подкатывала тошнота. Но оставался ли выбор? Ни его, ни Шархи не примут в Этрике, если они просто придут, с раскрытыми объятиями.

Провожатый исполнил свою часть сделки – довел до ущелья. Забрав деньги, он молча ушел, не попрощавшись.

– Приятный малый, – сказал Шархи, – еще неделя путешествий, и я бы дал ему имя.

Энки шутка позабавила, а Сурия, трепетно относившаяся ко многим на первый взгляд простым вещам, подобралась и неодобрительно покачала головой.

– Как пройдем мимо патрулей? – спросил Энки, подкармливая свою лошадку. Он почти привык к тихой кобыле, которая – о, чудо! – от него не шарахалась.

– Патрулей? – посмеивался Маар. – Каких? Тут ни души.

Вершитель не ошибался. Ни одного патруля, ни одного каравана в ущелье не было видно. Словно главный путь на восток внезапно стал не нужен. Или же…

Энки припоминал слухи, разлетавшиеся по югу. Говорили, что Восточную Цитадель покидают люди, но Энки и Шархи не воспринимали болтовню всерьез. А сейчас он убеждался в правдивости сплетен лично. Неестественное пятно сумрака посреди солнечного дня начиналось от ущелья и накрывало всю Цитадель. Свет словно брезговал касаться и земли, и каменной кладки, испещренной зловещими неровными бороздами, – так волк мог бы разгрызать добычу.

– На востоке частенько… такое? – Сурия оглядывалась, держа оружие наготове.

Страха в ее голосе не было, или она тщательно его скрывала.

– Только в праздничные дни. – Рыжеволосый пытался сохранить серьезный вид, но смех все равно прорвался.

Слушая каркающие хрипы вершителя, Энки вспомнил другой звук – рвущийся, чуждый. Когда он был на Грани и влиял на мир, то выпустил… нечто? Похоже, не напрасно ашури хотели проучить его за проступок. Жрец зарекся вновь проделывать что-то подобное.

– Тел нет, – заметил Шархи. – Люди сбежали?

– Или их съели! – Маар пошире открыл рот и громко клацнул зубами.

Северянка пнула его под колено. Вершитель картинно застонал и упал, осыпая Сурию оскорблениями.

– Иль-Нарам не покинул бы свое гнездо, – сказал Шархи, идя к главным воротам крепости. – Его семья слишком долго билась за право контролировать Цитадель, а оставить ее в момент опасности – все равно что от нее отказаться.

– Ни одного воина не видно. Неужели оставили господина?

– Сомневаюсь, Энки. Иль-Нарам мог их отпустить. Проявлять показное благородство как раз в его стиле.

– Глупо задерживаться, Шархи.

Энки чувствовал: то, что заставило людей бежать, еще поблизости. Оно наблюдает, но отчего-то пока не решается напасть.

– Уйдем, как только я увижу его труп.

Они нашли Иль-Нарама в его кабинете. Высокородный, как и предписывал Путь, до последнего не взял в руки оружие – оно так и осталось висеть на стене в качестве украшения. Энки прикрыл рукой нос, хоть это и не спасло от вони.

– Убедился? – спросил жрец, замечая рваные раны, ставшие причиной смерти хозяина Восточной Цитадели.

– Да. Сдох пару дней назад. Жаль. – Шархи пнул тело родственника. – Очень жаль.

Вряд ли он оплакивал кончину Иль-Нарама, но переспрашивать Энки не стал – обстановка к беседам не располагала. Нечто все еще не сводило с них взора. «Почему не нападает?» – раздумывал Энки, сходя по лестнице. В коридорах Цитадели пахло чем-то протухшим – убегавшие люди не забрали с собой провизию. Интересно, давно ли удрали слуги?

Выйдя наружу, путники больше не медлили – сели на лошадей и гнали их, подстегивая по бокам.

Только когда ущелье и Цитадель остались позади, а солнечные лучи пробились сквозь сумрачную пелену, они сбавили ход, позволяя животным перевести дух. На Монетном дворе они сменили лошадей, подкупили снеди, но останавливаться в трактире не рискнули – кто знал, помнят ли еще их лица и вспоминают ли, как сказал Шархи, о «неурядицах», которые они за собой оставили. Энки соглашался. Не время разбираться с ошибками прошлого – восток ждал их, обещая полное надежд будущее.

Глава 23 «Дар» Шамаша

Восточные земли представали перед путешественниками в осеннем великолепии. Деревья пестрели оттенками красного и золотого, под ногами шуршал ковер опавшей листвы – целое янтарное море из облетевшего убранства дубов, кленов и буков. Среди них яркими зелеными пятнами выделялись тисы и низенькие лавры, росшие у берега. Полноводная река с задорным журчанием бежала, огибая леса и поля. Чуть ближе к зиме, когда начнутся дожди, она разольется, затапливая округу, но пока ничто не предвещало ненастья. Свежий воздух, наполненный лесными ароматами, бодрил, прогонял накопленную усталость.

Энки впервые видел осень так близко, а не издали, с высоты плато. Он подбирал с земли листья, осматривал, поражаясь, как те изменились с наступлением нового сезона, и подумывал окунуть ноги в соблазнительно чистую воду ручейка.

– Передохнем…