Роса на солнце

   — Проспали, твою мать, проспали!..Где разведка??? Где спутники, где «беспилотники»? Мысли неслись в голове комбата, словно табун испуганных лошадей. Связь с бригадным штабом мгновенно прервалась, хорошо, что БИУС, связывающий батальон напрямую со штабом корпуса, продолжал работать без перебоев. Налёт длился минут двадцать пять, но стоил батальону четырёх разбитых танков, одной БМП, разведывательного «Водника» и двух самоходных «Нон». Заговорила наша артиллерия, запоздало пытаясь нащупать вражеские батареи. Огненные стрелы «Смерчей» расчертили небо в оранжевые тона и на юго-востоке от позиций батальона, в районе Белостока раздались ухающие хлопки. Словно кто-то взрывал огромные новогодние петарды. Батальон двинулся вперёд, пытаясь достичь Белостока раньше, чем там соберётся достаточное количество германцев. Штаб бригады не отвечал, и батальоны теперь напрямую подчинялись приказам из штаба корпуса. Опоздали. В тридцати километрах от города на бригаду налетел авангард немецкой «панцер- дивизии».

   После очередного огневого налёта «тевтоны» атаковали сами. В отличии от импульсивных поляков, они атаковали грамотно и обдуманно. Чувствовалось, что командир десятой «панцер- дивизии», генерал- майор Теодор Шульце хорошо изучил нашу тактику дистанционного поражения бронетехники с помощью «Рефлексов», и двинул вперёд «Леопарды» и «Пумы» под прикрытием густой дымовой завесы. На дистанции менее двух километров должно было сработать ожидаемое превосходство в бронировании и вооружении немецкой бронетехники. Громов встретил появляющихся из дыма, квадратно-угловатых немецких «кошек», плотным огнём, сбросив скорость почти до нуля. О бронировании «Леопардов» и подготовке солдат бундесвера слагали легенды. Сказывалось на психологии русских и колоссальные потери, понесённые от немцев в ходе второй мировой. Германцев откровенно побаивались, как в штабах, так и в боевых частях. Ореол вермахта, Третьего Рейха и несокрушимых «панцерваффе» незримо витал над ползущими вперёд машинами бундесвера. Громов мог дать голову на отсечение, что командование войск коалиции, бросая в бой десятую германскую «панцер- дивизию», имело ввиду и психологческий фактор.

   Однако психологический «груз прошлых лет» исчез после первого сухого выстрела из танковой пушки. Рефлексовать и бояться стало некогда, пришло время боевой работы, время убивать и побеждать. Укутанные «накидками», приземистые «восьмидесятые», неожиданно для немцев и, особенно, русских, достойно держали новейшие германские БПС в лоб корпуса и башни. Нет, ущерб, конечно, был. В стороны летели куски «накидки», в динамической броне «Контактов-5» появлялись чёрные оспины попаданий. Но основная броня держалась, экипажи были целы и продолжали вести бой.

   — Держатся фронтом, бока не подставлять!.Заорал Громов командирам рот и взводов, наблюдая, как многие из них, пытаются неумело маневрировать под вражеским огнём. Один из «Барсов» третьей роты, получив DM-43 в не защищённый ВДЗ борт, взорвался, выбросив вверх столб пламени и сорванную башню. На экране командирского монитора ещё одна метка, обозначающая машины батальона, мигнув, исчезла. Три тевтонских «Леопарда», вырвавшиеся вперёд, горели, выбрасывая в небо смачные клубы чёрного дыма. Несмотря на рекламные проспекты и очень коммерчески удачные продажи, немецкая машина имела большое количество ослабленных зон в бронировании корпуса и башни. До сих пор остаётся секретом, как бундесвер и союзники по НАТО и ЕС, приняли на вооружение танк с таким количеством «дыр». Русский «восьмидесятый» создавался как раз для противодействия подобным НАТОвским машинам с единственной целью: «выбить» современные танки противника и рвануть к манившему советских маршалов со времён Сталина, проливу Ла-Манш и Бискайскому заливу. Не зря все Т-80, выпущенные в советские времена, были сосредоточены в Восточной Германии, сильно нервируя своим присутствием генералов НАТО. Исходя из таких «архиважных» задач, бронировали «восьмидесятые» с умом и расчётом. Парадоксально, но — факт, сорока шести тонный «Барс» был защищён лучше, чем шестидесятитонный «Леопард». Сейчас это играло основную роль в танковой дуэли у Белостока. Выражаясь боксёрским языком, обе стороны, забросив тактические изыски, сошлись в «рубке» на полуторакилометровой дистанции, надеясь не на авиацию, артиллерию и суббоеприпасы, а исключительно, на крепость танковой брони, точность своих орудий и подготовку экипажей. Вскоре немцы дрогнули и подались назад, оставив на поле более трёх десятков танков с пробитыми корпусами и башнями, батальон Громова не досчитался девяти машин, превратившихся в кучи обугленного металла.

   БИУС среагировал на отход немцев очередным сообщением. «Отойти к поселку Гонендз. Занять оборону и пополнить БК и ГСМ».