Roses and Thorns (СИ)

** - Уолт Уитмен “Час безумству и счастью”

Упоминаются строчки из Louis Armstrong - What a wonderful world

Комментарий к XV

Большое спасибо тем, кто оставлял комментарии. Люблю.

Это заставило отложить некоторые дела и закончить главу раньше запланированного.

========== XVI ==========

…когда Он создал тебя, лежащей в постели,

Он знал, что делал,

Он был пьян, и Он был сверху,

и Он создал горы, моря и огонь

одновременно

Он иногда ошибался,

но когда Он создал тебя, лежащей в постели,

Он превзошёл всю свою Благословенную Вселенную

- Чарльз Буковски “Да-да” // yes-yes

Некоторые девушки как шоколадные конфеты в красочных обертках.

Ты знаешь, как выглядят шоколадные конфеты, но всегда трепетно разворачиваешь яркую, шуршащую под пальцами фольгу и с замиранием сердца в первый раз пробуешь начинку. Не спеша, чтобы лучше ощутить вкус ликерно-сливочной помадки, крема или нежного суфле. После первой конфеты процесс постепенно теряет свой былой интерес, и отправляешь по несколько конфет в рот за раз, ведь уже знаешь, что тебя ожидает.

Иногда приходит разочарование и за красивой оберткой, броским многообещающим слоганом, получаешь простую сладость с неоправданно высокой ценой. Но иной раз за дешевой карамелью скрыто сокровище, которое хочется еще и еще. Даже когда сводит зубы.

Ты открываешь конфету за конфетой, зная их вкус, и испытывая удовольствие от вкусовых ощущений, а не визуальных.

Девушки в отличие от конфет умело показывают свои достоинства и скрывают недостатки. Облачаются в тонкие кружева и ремешки, взывая к животному желанию, сорвать с себя каждую тряпку, не скрывающую возбужденного тела.

***

В доме ничего не поменялось с последнего визита Пеннивайза. Разве что топор она убрала в комнату, спрятав у изголовья импровизированной кровати.

Ригс кинула сумку с формой в сторону и туда же отправились ключи на цепочке. По-хорошему здесь и воровать было нечего.

На ней была плотная белая блузка с коротким рукавом, наверное, еще из гардероба матери и юбка, которая еле удерживалась на бедрах. Неудачная поездка в юридическую фирму.

Не разрывая зрительного контакта, Молли расстегнула молнию на юбке, позволив предмету гардероба соприкоснуться с дощатым полом.

Она подошла ближе, вставая на носочки почти как балерина, слишком чувственно припадая к губам. Под свободными рубашками и форменными батниками не скажешь, что она тощая, но стоило провести ладонью по изгибам тела, то ощущались лишь кости обтянутые бледной кожей.

Узловатыми пальцами Молли дернула пряжку ремня, не разрывая поцелуя, плавно расстегнула ширинку брюк и прежде чем отстраниться, прикусила нижнюю губу.

Его пальцы скользнули под ткань хлопчатобумажных трусов, которые не вязались с образом сексуальной девушки. Влажно. Некоторые любят пробовать их на вкус как конфету.

Когда ее острые колени коснулись пола, он поднял ее за подбородок, скользкими пальцами очерчивая линию губ в немом приказе открыть рот. Конфеты не пробуют сами себя на вкус, они уже знают свою начинку. Молли тяжело дышала открытым ртом; обжигая горячим, как пар дыханием пальцы, что водили по нижней губе.

Ее глаза были широко распахнуты и болезненно блестели в сумраке комнаты. Бездуховно, грешно по христианским учениям, когда она умело, вобрала член в рот, порождая вопрос о том, сколько раз ей приходилось делать это, чтобы достичь совершенства.

Пеннивайз запустил пальцы в ее волосы слегка сальные у корней. Светлые мягкие как у детей пряди электризовались, соприкасаясь с дешевой синтетикой блузы. Он оттянул одну из них, наматывая на палец, как прочел в ее воспоминаниях.

Нелюбимая племянница делала также, когда ей было несколько месяцев отроду: хватала крошечными пальцами и тянула на себя. Иззи получала по рукам и угрозы, которые не понимала.

Молли не бросилась кидаться с моралями, лишь специально слегка задела зубами головку члена. Словно заряд электрического тока прошелся по его человеческому обличию, и ощутимо твердая земля ушла из-под ног.

Она отстранилась, отползая на коленях назад, не спеша принять вертикальное положение. На припухлой нижней губе осталось немного слюны, напоминающей тягучий яичный желток. Дрожащими пальцами Ригс расстегивала пуговицы на блузе, предоставляя взору угловатую мальчишескую фигуру. Почти подростковую.

Светлые пряди всегда собранные в хвост сейчас скрывали золотым водопадом твердые вишни сосков.

Ее недостатки можно было превратить в достоинства. Облить горячей кровью с головы до ног, окрасить волосы как белые розы в красный цвет, позволить прилипать к груди и каплями стекать ниже. Сделать ее кожу сладкой, пропитать страхом как лучшей парфюмерной водой мира.

Рождение Венеры в неказистой особе из Куинси.

Молли поманила в сторону матраса и с мягкостью во взгляде, пришедшей на смену ярости, бережно помогала ему снять рубашку, откидывая в сторону. Она скользила губами по шее, груди, где предположительно должно было биться сердце, даря нерастраченную нежность, что хранилась в ней годами. Несвойственно переплела их пальцы, оттягивая нижнюю губу в поцелуе.