Россия будущего

Я думаю, что такая характеристика будет вполне точною. Все работы Дмитрия Федоровича сводятся к этой магистрали и около нее располагаются. Вопросы ли об уменьшении выкупных платежей и о податной реформе, выяснение ли теории «недостаточности наделов» и «малоземелья», работы ли над питейным вопросом, или три самых главных задачи, поставленных себе покойным и им посильно разрешенных, — постановка народного образования в Москве, восстановление прихода как земской единицы и культурная реформа в крестьянском хозяйстве, — все это складывается в одно огромное и цельное земское дело, которому сполна себя посвятил Дмитрий Федорович.

И за исключением только одной, уже явно превышавшей земские силы задачи — восстановления прихода, — везде Д. Ф. Самарин видел прямой и положительный результат своей работы. Выкупные платежи уменьшены, старая акцизная система винной торговли упразднена (за новейшую ее форму — казенную монополию — никакой ответственности на Д. Ф. Самарина не падает), народное образование в Москве поставлено на высокую ступень, заботы земства о подъеме крестьянского хозяйства выразились в прочных и широких результатах, городское управление приучилось не бояться собственных предприятий и встало на хозяйственный путь.

Можно себе представить весь объем этой долголетней совершенно незаметной извне работы, слагающейся в такие серьезные для народной жизни результаты!

Но это была лишь часть дела, исполненного Дмитрием Федоровичем. Остальное его время посвящалось литературе. Он приводил в порядок и издавал том за томом сочинения своего брата Юрия Федоровича и составил его прекрасную биографию. Он отзывался на нападения литературных противников славянофильства (статьи против Вл. Соловьева «Поборник вселенской правды»). Он принимал близкое участие в славянском деле, организовав, насколько то было возможно, Славянское попечительство в Москве. Он с величайшей любовью устраивал своих бывших крестьян…

По счастливому стечению обстоятельств, самое ценное и крупное дело покойного Дмитрия Федоровича, составляющее его как бы политическое нам завещание, — вопрос о восстановлении древней русской церковной общины — в самые дни его поминовения принял особенно широкие размеры и приблизился к совершенно реальной постановке. Лучшим венком на могилу почившего могут служить несколько страниц из только что вышедшей книги продолжателя дела Дмитрия Федоровича по приходу — А. А. Папкова, озаглавленной «Церковно-общественные вопросы в эпоху Царя-Освободителя».

Работам Дм. Федоровича здесь отводится принадлежащее им по всей справедливости главное место. Я попытаюсь изложить эти работы по данным, приводимым А. А. Папковым.

В 1867 году в газете И. С. Аксакова «Москва» был помещен ряд статей Д. Ф. Самарина под заглавием «Приход».

Выяснив, что положение приходских общин является у нас вполне жалким и безгласным, автор указывал, что в старой Руси эти общины были весьма самостоятельны в делах церковноприходского управления. Они избирали священников и других членов причта и, за уплатою известного оклада в пользу высшей церковной иерархии, самостоятельно распоряжались церковными имуществами. К сожалению, эти приходские единицы не успели сплотиться в юридически определенные и организованные общины и в своем дальнейшем развитии были подавлены государственной властью.

В доказательство былой самостоятельности приходов и той борьбы за существование, которую они выдерживали в эпоху петровских реформ, Д. Ф. Самарин ссылается между прочим на известное дело псковских приходов с местною епархиальною властью, насильственно отнимавшею у этих приходов исстари принадлежавшее им право распоряжения церковными имуществами[155].

В течение XVIII века, по исследованию Д. Ф. Самарина, стало сосредоточиваться в руках духовного начальства заведывание церковноприходскими сборами, и высшая иерархия — несмотря на принципиальное разрешение спора по этому предмету Сенатом (6 июля 1733 года) в пользу смешанного заведывания церковным хозяйством, как духовенством, так и мирянами, — стала открыто отрицать право собственности отдельных церквей на их имущества и доходы. По понятиям высшего духовного начальства, все пожертвованное на тот или другой храм (недвижимость и капиталы) становятся собственностью не того храма или прихода, а всей вообще Церкви, а посему все такие имущества и приходские доходы должны состоять не в ведении приходских обществ, а в ведении духовного начальства. Этот взгляд был практически проведен в законе 26 июня 1808 года. По этому закону частные «экономические» суммы церквей в количестве около 6 миллионов руб. были отчуждены, а свечной сбор целиком изъят из числа приходских доходов и обращен на содержание духовных училищ.