Россия и ее империя. 1450–1801

Как и главы других империй, московские правители создали символический центр, и располагался он в Кремле. Иван III (годы царствования 1462–1505) и Василий III (годы царствования 1505–1533) превратили эту крепость, возвышающуюся над Москвой-рекой, из скопления деревянных зданий, окруженных деревянной же стеной, в великолепный ансамбль из камня, с золочеными куполами-луковицами церквей, со зданиями, поражавшими своими размерами и разнообразием. Напоминая о московских завоеваниях, новые соборы включали элементы новгородской и псковской архитектуры, внутри находились иконы и фрески, выполненные в новгородском стиле. Итальянские зодчие подчеркивали вселенский статус Москвы, насыщая Кремль ренессансными деталями – такими, как характерные для Милана зубцы «ласточкин хвост» на кремлевских стенах, закомары Архангельского собора с венецианскими «раковинами», бриллиантовый руст Грановитой палаты, часовая башня (рис. 6.4). Аристотель Фиораванти из Болоньи возвел главный кремлевский собор, Успенский (1479), в соответствии с принципами «золотого сечения», принятыми у ренессансных мастеров, хотя и был вынужден, согласно пожеланию заказчика, взять за образец одноименный собор во Владимире. Последнее обстоятельство не только подчеркивало историческую преемственность между киевскими, владимирскими и московскими великими князьями, но и дало Москве храм, выполненный в достойном империи стиле. Соборы, подобные Успенскому, стали центральным элементом в ансамблях монастырей – Хутынского (Новгород, 1515), Новодевичьего (Москва, 1524), Троицкого Свято-Сергиевского (Подмосковье, 1559–1585) и главными храмами нескольких городов: Ярославля (1506–1516), Ростова (начало XVI века), Переславля-Залесского (1557), Вологды (1568–1570). Эти пятиглавые соборы повсюду обозначали имперское присутствие Москвы.

Рис. 6.4. Московский Кремль (подвергался реконструкции в конце XV и начале XVI века) с его величественными соборами является выражением идентичности Московского государства, центральными компонентами которой были могущество и православие. «Миланские» зубцы стен выдают руку итальянских архитекторов, а детали, заимствованные из новгородской и псковской архитектуры, говорят о покорениях русских княжеств Москвой. Фото Джека Коллманна

Однако Московское государство присоединяло к себе не только территории, населенные русскими, и в этих случаях возможность сделать архитектуру средством визуального выражения зависела от местных условий. Так, например, отвоевав Полоцк у Великого княжества Литовского (1562), Москва не стала использовать архитектурный язык, который радикально расходился бы со стилем православных храмов этого древнего города, издавна населенного восточными славянами. Вместо того чтобы приступить к новому строительству, Иван IV «освятил» город, пешком поучаствовав в крестном ходе и выстояв литургию в старинном Софийском соборе (1044–1066). В те недолгие периоды, когда Московское государство владело Нарвой, оно успело возвести мощную крепость (конец XV века) и православную церковь (1558), обозначив чуждое для этого города, где здания были выдержаны в немецком стиле, присутствие империи.

В середине XVI века началось завоевание Казанского ханства; сооружавшиеся там церкви и военные укрепления резко контрастировали с местными постройками. В 1551 году русские выстроили в Свияжске – городе, основанном ими неподалеку от Казани в качестве военной базы, – крепость, монастырь и прекрасный Успенский собор. После взятия Казани (1552) началась перестройка тамошней цитадели. Проживавшие в ней татары были переселены в другие места, мечети, минареты и укрепления разрушены, а сама крепость – перестроена по образцу Московского кремля (шатровые кровли башен, «итальянские» зубцы стен). Был освящен деревянный Благовещенский собор, вскоре перестроенный в камне и ставший пятиглавым (1561–1562); выписанные для его строительства псковские мастера украсили его привычным им кирпичным орнаментом. К концу столетия в кремлевском Спасо-Преображенском монастыре было два каменных храма. На окраинах Казани также основывались монастыри, возводились каменные и деревянные церкви для русских конников, стрельцов, ремесленников и ямщиков. Во всех этих сооружениях, от пятиглавого собора до скромных шатровых церквей, ясно читался московский стиль.