Переход власти к Анне закрепил роль дворянства в «выборе» монарха: столичные дворяне, числом более тысячи, успешно отразили попытку аристократии навязать новой императрице конституционные ограничения. Этот консенсус стал основой ее легитимности, и в своей коронационной проповеди Феофан Прокопович подчеркнул, что долг Анны – править в согласии с дворянством. Анна совместно с партией Салтыковых попыталась упрочить свое положение, назначив преемником кого-либо из будущих сыновей своей 13-летней племянницы Анны Леопольдовны, дочери герцога Мекленбургского и внучки царя Ивана, которая в то время не была ни замужем, ни даже обручена. К моменту смерти Анны Иоанновны (1740) Анна Леопольдовна, в то время супруга герцога Брауншвейгского, уже родила ребенка, который в двухмесячном возрасте стал императором под именем Ивана VI, при регентстве матери. Манифест и гравюры, изданные по случаю его воцарения, обосновывали легитимность нового монарха через назначение. Однако Анна Иоанновна опиралась на сплоченную олигархическую партию, прославившуюся казнокрадством и при этом не добившуюся успехов во внешней политике: по словам Евгения Анисимова, территориальные приобретения, полученные в ходе русско-турецкой войны 1735–1737 годов, были утеряны. Многие желали смены «правящей» партии. В ноябре 1741 года верх взяла реинкарнация нарышкинской партии, свергнувшая Ивана VI в пользу Елизаветы, дочери Петра. Младенца Ивана отправили в заключение, где он и пребывал в течение всего елизаветинского царствования (1741–1761).
То было одно из редких насильственных свержений монарха в XVIII веке (всего их насчитывалось два – в 1741 и 1762 годах). Аналогичные события происходили и в московский период, когда боярские роды соперничали за первенство: во время несовершеннолетия Ивана IV (1533–1547), Смутного времени (1605–1613) и борьбы за престолонаследие в 1682 и 1689 годах. Как тогда, так и в XVIII веке все заканчивалось восстановлением равновесия: Елизавета, а позднее Екатерина, пришедшие к власти в результате переворотов, сразу же стали раздавать привилегии и деньги различным группам, чтобы примирить враждующие партии и править с согласия дворянства и при его участии.
Манифесты и оды эпохи Елизаветы – особенно стихотворные произведения Ломоносова, обласканного ею одописца, – содержали уже знакомые нам обоснования легитимности правления императрицы и ее приближенных: прямое происхождение от Петра, верность его преобразованиям, «выбор», сделанный дворянством, народная поддержка. В течение всего царствования панегирики прославляли ее мудрое правление, реформы в области просвещения, успехи в ратных и мирных делах – по образу и подобию ее отца. Кроме того, Елизавета немедленно назначила наследника, заручившись поддержкой знати и народной присягой (1742): то был сын ее сестры Анны, будущий Петр III (годы царствования 1761–1762), в то время герцог Гольштейн-Готторпский. В 1743 году Петра привезли в Петербург, в следующем году туда же доставили его невесту, также представительницу одной из малозначительных немецких династий, Софию, дочь князя Ангальт-Цербстского. Вскоре Петр и София (принявшая православие и имя Екатерины) заключили брак в Петербурге (1745).
Петр III сменил на троне Елизавету в декабре 1761 года и, по идее, должен был считаться легитимным правителем. Намного более компетентный, чем принято считать (репутация Петра сложилась на основе позднейших мемуаров супруги, всячески старавшейся его очернить), он предпринял реформы: конфискация церковных земель, освобождение дворян от обязательной службы, применение физиократических методов для уменьшения громадного государственного долга – все эти меры продолжали проводиться в жизнь и при Екатерине II. Но Петр III не обеспечил себе необходимой поддержки, управляя при помощи приказов и оттолкнув от себя дворянство, особенно офицерство, тем, что недальновидно выступил против Дании, преследуя местные голштинские интересы. В июне 1762 года гвардия с ведома Екатерины, заполучившей в итоге престол, устроила заговор и низложила Петра, который был убит сторонниками Екатерины в июле того же года. В 1764 году был убит и несчастный Иван VI, к тому времени 22-летний. Все это укрепило позиции Екатерины.