Россия и кочевники. От древности до революции

Размах переселения показывают цифры: в 1868 г. в Акмолинской области было 101 910 чел. оседлого населения в 5 городах и 88 казачьих селениях (крестьянских не было ни одного). Фактическое заселение региона переселенцами началось с 1878 г., и к 1894 г. численность оседлого населения выросла на 75 тыс. чел. (на 73 %), из которых 50 % составляли крестьяне[667].

После постройки Транссиба в середине 1890-х гг. (он прошел через север казахских степей в районе Петропавловска) колонизация степи приняла менее беспорядочный характер[668]. В сентябре 1902 г. в степных областях был введен институт крестьянских начальников[669], который был предназначен в том числе для урегулирования заселения и дальнейшей жизни переселенцев (в Сибири это было сделано в 1898 г.).

Тем не менее до начала ХХ в. политика властей в сфере колонизации была двоякой. Понимая важность колонизации степей, они одновременно старались не провоцировать недовольство кочевников. Н.Г. Казнаков призывал к «осторожному, без стеснения кочевого населения водворению внутри степей оседлого населения»[670]. Военный губернатор Уральской области К.К. Максимович считал необходимым использовать для колонизации только «излишние» территории, которые остались бы после землеустройства кочевников[671]. А.А. Кауфман сделал вывод, что до 1905—1906 гг. отношение к кочевникам было «в общем достаточно бережным, иногда даже, может быть, и слишком бережным». По его мнению, «местная администрация… слишком уж усердно отстаивала интересы вверенного ее попечению населения»[672].

Власти принимали меры для ограничения переселения и даже прямо противодействовали ему – например, в Семипалатинской и Акмолинской областях они многократно пытались закрыть степь для переселения. В 1886 г., после принятия закона о передаче земель «кочевых» районов в пользование кочевникам, эти территории были «закрыты для переселения окончательно и бесповоротно». В 1891 г. переселение в Степной край по ходатайству генерал-губернатора было временно приостановлено «для устройства самовольно пришедших и приведения в известность свободных земель» (в 1893—1894 гг. оно было снова допущено). В 1897 г. для переселения было закрыто Туркестанское генерал-губернаторство[673]. Однако эти меры плохо работали, и переселенцы все равно продолжали прибывать.

Местные власти пытались сдерживать мощный натиск переселенческой стихии. При этом они предупреждали крестьян, что «ни самовольное поселение среди киргизских[674] степей, ни устройство на арендованных у киргизов землях не могут служить основанием к замежеванию этих земель впоследствии под переселенческие участки»[675].

На ограничение колонизации оказывало воздействие не только стремление властей остановить стихийный поток переселенцев, но и влияние со стороны принципиальных противников освоения степи. Они считали, что создание поселений «в стороне от населенных пунктов, от трактов, вне возможности наблюдения администрации представляет множество затруднений и полную бесполезность для страны, не говоря уже о том вреде, который может быть нанесен кочевому населению». Степной генерал-губернатор Г.А. Колпаковский (1882—1889) встал на сторону противников переселения и утверждал, что Акмолинская область не может быть заселена русскими, т.к. там «совершенно нет годных для культуры земель, и что… только киргизы[676] имеют здесь право на землю и могут приспособляться к местным условиям»[677].

Кроме того, противники колонизации упирали на то, что и казаки, и переселившиеся в Степное генерал-губернаторство крестьяне не стали успешными земледельцами. Казаки всегда неохотно занимались земледелием, а крестьяне нуждались для этого в государственной помощи. В связи с этим выражалось «сомнение в пользе дальнейшего водворения… крестьянской колонизации»[678].

В некоторых районах отношение властей к переселенцам было крайне негативным и превратилось в настоящую «неравную борьбу». Так, в Кокчетавском уезде «самовольных» поселенцев, арендовавших землю у казахов в 1870—1871 гг., власти выдворяли три раза. В 1882 г. крестьяне опять поселились в уезде, «подкупив киргиз[679] новым взносом», но в 1883 г. были снова выдворены властями. В русское поселение на Кундоункульском озере местная администрация командировала полицейского чиновника с казаками, которые разломали крестьянские постройки, разобрали печи в избах и перевезли имущество самовольных поселенцев в ближайший казачий поселок. В Атбасарском уезде переселенцы были помещены в тюрьму по приказу уезного начальника. Он арестовал их имущество и отправил на родину по этапу, как заключенных, и только после жалобы на имя генерал-губернатора они были освобождены.