Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

Л.С. Берг. Работа Льва Семеновича Берга «Бессарабия. Страна. Люди. Хозяйство» впервые увидела свет в Петрограде в 1918 г. Это своего рода книга-протест в связи с событиями 1918 г., когда Румыния ввела свои войска в Бессарабию²⁴². Напрямую в монографии об этом не говорится, но зато подробно представлены общие географические сведения, краткий исторический очерк, который завершается разделом «Бессарабия под русским владычеством». Имеются сведения об основных сельскохозяйственных занятиях населения, путях сообщения и главных населенных пунктах. В отдельной главе представлены этносоциальные сообщества, проживающие в крае, где наряду с социологическими и демографическими сведениями представлены достаточно подробные данные из этнографии каждой этносоциальной группы края.

Молдаванам, как наибольшему этнокультурному сообществу, Берг уделил немалое внимание. В его работе представлены материальная, духовная и соционормативная культура народа. Как уже отмечалось, монография Берга не случайно вышла в 1918 г., автор четко подчеркивает уникальность молдавского этноса.

Книгу Берга можно назвать энциклопедическим изданием. Он немало позаимствовал у предшественников. Но позаимствовал творчески, во многом домыслив и доведя до обобщений найденную информацию. Подводя некоторые итоги в разделе, посвященном описанию русскими авторами молдавского народа и его культуры, следует констатировать следующее:

– в первой половине XIX в. Россия получила возможность патронировать Дунайские княжества – Валахию и Молдову. Она была заинтересована в сохранении контроля над ними и содействии ослаблению Османской империи. Подобная политика создавала дополнительные условия для унификации этнического имени населения Дунайских княжеств;

– дальнейшие процессы интеграции в единое румынское государственное образование способствовали распространению этнонима «румын» на население запрутской Молдовы и консервации этнонима «молдаванин» в границах, контролируемых Россией;

– при анализе состояния этнической идентичности немалое значение имеют гетеростереотипы. На эту сторону вопроса, в частности, обратил внимание А.И. Защук, подчеркнувший, что русские «называют румынов – молдаванами, по названию княжества…»²⁴³. Здесь же следует добавить, что в рассматриваемый период еще было распространено именовать восточных романцев волохами;

– одной из причин сохранения молдавской идентичности в Бессарабии и Левобережном Поднестровье можно назвать сохранение русско-украинского культурного влияния, усиленное государственной границей Российской империи. Отдельно следует отметить политику русификации, направленную на унификацию бессарабской окраины в составе Российской империи;

– важно обозначить роль православной религии в процессах сохранения молдавской идентичности в регионе. Причем процесс влияния церкви осуществлялся зачастую опосредованно. Например, только одна независимая политика упомянутого в тексте митрополита Гавриила (Бэнулеску-Бодони) в немалой степени способствовала отдалению молдавской православной кафедры от греческой церкви и ее сближению с русской церковью. Напомним, что в рассматриваемый период в среде основной массы безграмотного населения слово пастыря играло особую мобилизационную роль;

– важным моментом, на который обращается мало внимания (в контексте рассматриваемой нами тематики), является разделенность Бессарабии на три условные части: северную, центральную и южную. Историческая судьба населения названных региональных сегментов Бессарабии различается. Несмотря на экономическую интеграцию края в общероссийский рынок и процесс унификации региона в составе империи, подобное разделение в немалой степени способствовало консервации культурных особенностей этносоциальных групп населения Бессарабии;

– нельзя сбрасывать со счетов и многотысячные внедрения в состав молдавского населения края славянского элемента. Во-первых, это часть русинов, которые зачастую идентифицировали себя как носители «волошской веры» и тем самым ассимилировались в молдавском единоверческом пространстве. Во-вторых, несмотря на то что факт миграции беглых в Новороссию и в Бессарабию фиксируется во многих источниках, до сих пор мало внимания уделяется искусственной ассимиляции беглых, записывавшихся вместо умерших молдаван в Аккермане, Бендерах, Кишиневе, других крупных поселениях края (там тяжелее было их выявить). При этом новоявленные «молдаване» привносили в молдавскую культуру славянскую составляющую, что дополнительно способствовало отдалению молдаван Пруто-Днестровья от своих румынизируемых соэтников из-за Прута;