Россия – Крым – Украина. Опыт взаимоотношений в годы революции и Гражданской войны

Попутно следует подчеркнуть следующее. Для уяснения сущности тенденций, характера и своеобразия процессов, принимаемых решений, конкретных шагов в рассматриваемой плоскости не достаточно с хронологической точностью фиксировать калейдоскопичность смены власти, принимая эти моменты за точки отсчета, когда начинали формироваться подходы, курсы, предложения во взаимоотношениях Украины и Крыма. В данный период многое зависело и даже предопределялось не свободной волей и желаниями обоих субъектов, а тем, что они были вовлечены сопряженными или же «параллельными» внешними силами, военными факторами в такой водоворот событий, что вырваться из их русла было невозможно. Более того, в ходе реализации привходящих планов и усилий по их претворению в жизнь именно их инициаторы и организаторы навязывали свою систему жизнедеятельности и отношений по линии Украина – Крым и не оставляли последним других вариантов, как двигаться в их фарватере. И это обстоятельство жестко детерминировалось уже на стадии развития борьбы за военное доминирование в регионах.

Так, в ноябре 1918 г. в Черноморском регионе, Крыму и в Украине наблюдается активизация стран Антанты[247]. Не успели еще воинские части Центральных государств покинуть окупированные ими ранее территории, а в Черном море, воспользовавшись капитуляцией Турции, открывшей победителям проливы Босфор и Дарданеллы, уже со средины ноября начала хозяйничать Средиземноморская эскадра. Готовясь к вторжению в Крым, южные губернии Украины и России, интервенты распространили обращение к населению этих территорий, подписанное представителями Англии, Франции, Соединенных Штатов Америки, Японии, Италии, Бельгии, Сербии, Греции, Румынии и белогвардейцев. В нем, в частности, говорилось: «Мы прибыли на территорию России для водворения порядка и для освобождения ее от власти узурпаторов-большевиков, поэтому сведения, распространяемые провокаторами большевиками, о том, что союзные войска, придя на юг России, будут выбивать германцев оттуда, – ложны.

Германцы, как и мы, здесь являются не завоевателями, а защитниками права и порядка, поэтому их и наши цели здесь сходятся. Сведения же о предстоящих боях ложны и распространяются для создания паники.

Весь нездоровый элемент России – большевики и их приспешники – объявляются вне закона; лица, скрывающие большевиков, подлежат полевому суду.

Мы не признаем никаких организаций в России кроме организаций, борющихся с большевиками: добровольческой и казачьей армии и армии учредительного собрания. Ввиду чего предписываем всем организациям, имеющим оружие, сдать его специально назначенным на это представителям международного отряда»[248].

23 ноября в Севастополь прибыли первые иностранные корабли, а в последующие дни их число возрастало; уже до конца месяца в бухте и на рейде оказалось 5 броненосцев, 8 миноносцев и крейсер. Еще 1 крейсер, 3 миноносца и 1 броненосец бросили якоря в других портах полуострова. Их сопровождали 15 транспортов и иные вспомогательные суда[249]. Вначале на сушу спустилось 3 тыс. французских, 2 тыс. греческих и 500 английских солдат[250]. Затем контингент пополнялся и достиг 22 тыс. человек, из них 7 тыс. сенегальских стрелков[251].

Предыдущие договоренности были скорректированы, и Крым фактически был разделен на две зоны, контролируемые оккупационной администрацией: на восток от Ялты территория отходила британцам, на запад от Ялты – французам. Первые избрали своей главной базой Керчь – ближе к Кавказу, Закавказью, Средней Азии, вторые – Севастополь. На лучшей базе Черноморского флота обосновались морское (адмирал Ж.Ф. Амет) и сухопутное (полковник Рюйе) командования экспедиционным корпусом Антанты. Министр иностранных дел Крыма М.М. Винавер поднялся на борт флагманского корабля эскадры и в приветственном слове интервентам подчеркнул: «Мы открываем вам наши двери: войдите в наш красивый край, являющийся только порогом страны, и будемте вместе продолжать путь, конечной целью которого являются Москва и Петроград»[252].

Правительство С.С. Крыма поспешило начать издание «Бюллетеня» на английском и французском языках, чтобы снабжать иностранных военных необходимой (нужной) информацией[253].

Очевидно, поощрять пришельцев было излишне. Они явочным порядком, без лишних приглашений регулировали процесс замещения немецких гарнизонов, задерживая вчерашних соперников, если замена почему-то запаздывала, установили контроль над судами Черноморского флота, подняв на мачтах свои флаги, а часть кораблей передали белогвардейцам[254]. Последнее было естественным. Небольшой сравнительно десант европейских военных не мог взять под контроль огромный полуостров и поэтому осуществлялись координированные действия с деникинцами, количество которых на суше все возрастало, а возле портовых городов (Керчь, Феодосия, Ялта, Евпатория) на рейдах постоянно находились военные корабли. В то же время наиболее боеспособные и лучшие в техническом состоянии суда – четыре миноносца и линкор – были уведены в Мраморное море[255].