Россия – наша любовь

После недолгого пребывания в Берлине Осоргин поселился в Париже, где его нашла Татьяна Алексеевна. Когда они встретились и поженились, мы не знаем. К сожалению, она не хотела отвечать ни на какие вопросы личного характера, утверждая, что это не имело никакого значения для творческой биографии писателя. Когда немцы вошли в Париж, Осоргины, опасаясь репрессий, бежали в незанятую зону в небольшой городок Шабри в департаменте Эндр на реке Шер. (Осоргин, бывший эсер, был известным масоном, человеком левых убеждений, хотя, конечно, не связанным с коммунистами). Им удалось убежать в последний момент; вскоре после их отъезда немцы провели тщательный обыск их квартиры, конфисковав значительную часть архива. Как ни странно, документы из этого архива Осоргина позднее находила в советских архивах (следует помнить, что обыск проводился во время пакта Молотова-Риббентропа, и союзники оказывали друг другу взаимные услуги).

В Шабри были написаны дневник «В тихом местечке Франции» (издан посмертно в 1946 году), в художественной форме описывающий пребывание супругов в этом городке, а также сборник статей – философских размышлений – «Письма о незначительном», также опубликованных посмертно в 1952 году в нью-йоркской газете «Новое русское слово». Удивительно, но Осоргин отправлял свои статьи обычной почтой, осознавая всю опасность, которой он подвергал себя. Марк Алданов вспоминал: «Помню, когда его корреспонденции стали появляться в „Новом русском слове”, мы их читали с ужасом: „Ведь его отправят в Дахау”, – говорили все. […] Я думаю, что уже по самому своему происхождению, по тому, как и где эти статьи писались, они составляют настоящую гордость русской публицистики»[198].

После войны, во время которой в 1942 году в Шабри скончался Осоргин, Татьяна Алексеевна вернулась в свою парижскую однокомнатную квартиру. Затем она переехала в небольшой дом недалеко от Парижа в Сент-Женевьев-де-Буа, который они сами построили на небольшом участке. Мы навестили ее там, слушали ее рассказы, просматривали бумаги и книги. И, конечно, мы пили чай с бутербродами. Хозяйка жаловалась на то, что плющ, посаженный мужем, разросся по всему саду, потеснив цветы, за которыми когда-то заботливо ухаживали. Мы вместе ходили на старое русское кладбище, где покоятся многие эмигранты первой волны: писатели, министры, военные, левые и правые…

Парижская квартира, как я уже упоминал, была разграблена, а в их любимом месте – Тургеневской библиотеке – они застали опустевшие полки (немцы вывезли в неизвестном направлении стотысячное собрание книг, которое так и не удалось найти, хотя часть книг с библиотечным штампом встречалась в разных неожиданных местах, в том числе и в СССР). Библиотеку пришлось восстанавливать практически с нуля, преодолевая сопротивление, в том числе и со стороны французских властей[199]. Только в 1959 году библиотека вновь смогла открыть свои двери. Татьяна Алексеевна все время была одним из самых активных членов ее правления, она выполняла всю необходимую работу: занималась комплектацией коллекции, каталогизацией книг, издательской работой и прочим. Она также была редактором книги по истории библиотеки.

Редакционная деятельность Татьяны Осоргиной не была в ее жизни эпизодом. Она считала своей обязанностью выполнение этой крупномасштабной и трудоемкой работы. Она также была прекрасным библиографом, педантичным в лучшем смысле этого слова. Ей было не жаль посвятить целые недели, а то и месяцы на подготовку именных и предметных указателей в оригинальном написании и транслитерации, иногда скромно называемых каталогами и позволяющих с легкостью ориентироваться в библиографических дебрях. За ее плечами были долгие годы работы в Национальной библиотеке Франции, докторантура под руководством выдающегося бельгийского ученого-слависта Клода Бэквиса. Долгие годы она занималась историей русского масонства, а ее биографический словарь «Répertoire biographique des francs-maçons russes (XVIIIe et XIXe siècles)» (Биографический справочник русских масонов XVIII–XIX вв.») впервые вышел под ее девичьей фамилией – Татьяна Бакунина – в 1940 году в издательстве «Петрополис» в Брюсселе. В 1967 году он был переиздан в виде приложения к IX тому серии «Collection historique de l’Institut d’Etudes Slaves» (Историческое собрание Института славяноведения). Насчитывающее более пятидесяти страниц введение дает чрезвычайно сжатый очерк истории русского масонства, знакомя французского читателя с этой малоизвестной для него темой. Благодаря этой фундаментальной работе Татьяна Алексеевна стала научным авторитетом, выдающимся ученым с именем, ставшим известным не только в кругу славистов.